– Очень интересно, – хмыкнул Рох и спросил напрямую: – Так чего вы от меня хотите?
– Нам нужно отыскать татуировщика.
– Почему бы просто не спросить о нем у этого самого подчиненного? – удивился Эдвард. – Вы очень хорошо умеете расспрашивать, – припомнил он нам былое.
– Мертвеца не разговорить даже мне, – вздохнул я.
– Он мертв? – уставился на меня лучник. – А тело?
– В морге.
– Мне нужно тело.
– Хочешь его осмотреть? – задумался Джек. – Могу устроить.
– Не осмотреть. Я хочу получить его тело.
Пратт уставился на лучника как на умалишенного.
– Совсем сбрендил? – покрутил он пальцем у виска.
– Подожди, Джек, – попросил я. – Эдвард, зачем тебе тело?
– Пополнить коллекцию татуировок, – как нечто само собой разумеющееся выдал Рох, распахнул один из шкафов и вытащил из него огромный альбом.
– Ну-ка стой! – насторожился я, заметив на верхней полке деревянную болванку, на которую была натянута не шляпа, а человеческое лицо. – Это что еще за пакость?
– Трофей из Пахарты, – спокойно ответил Эдвард. – Ты знал, что язычники умеют воровать чужие лица? Снимают их с людей, а они какое-то время остаются живыми.
Меня от не самых приятных воспоминаний аж передернуло.
– Видел подобное, – сообщил лучнику и нахмурился. – Твоя работа?
– Говорю же: трофей, – усмехнулся Рох, закрыл шкаф и переложил альбом на стол. – В последнюю поездку довелось пообщаться с одним языческим жрецом; крайне интересный собеседник был, жаль, умер быстро.
Тут Пратт закончил набивать табаком трубку, спрятал кисет в карман и раздраженно спросил:
– Может, уже делом займемся?
Эдвард пожал плечами и раскрыл альбом.
– Дышите в сторону, – потребовал он. – Сочетание перегара с трупной вонью действует на меня угнетающе.
– Надеюсь, не будешь против, если я закурю? – пыхнул Джек дымом, раскуривая трубку выуженным из камина угольком.
– Не буду, – ответил Рох, перевернул лист тончайшей полупрозрачной бумаги и с гордостью продемонстрировал нам неровный кусок кожи, с вытатуированным на ней синим пауком-сироткой.
– Чижик, отправлен на виселицу в пятнадцать лет за полудюжину доказанных убийств, – сообщил Эдвард и указал на следующий экспонат своей жутковатой коллекции. – Знаменитая пронзенная касатка, такая была у всего офицерского состава печально известной «Черной Ласточки». Это с руки Чарли Бока, боцмана. Его единственного из всей команды захватили живым, когда корабль взяли на абордаж. Правда, ходят слухи, что то последнее плавание пропустил квартермейстер Рон Кельми, но его так и не нашли. Жаль…
Я только улыбнулся, поскольку прекрасно знал человека со сведенной татуировкой в виде пронзенной трезубцем касатки.