Неизвестный Гитлер (Воробьевский) - страница 143
Священник, впоследствии епископ Митрофан (Зноско-Боровский) в своих воспоминаниях о времени немецкой оккупации писал: «Знал я и о том, что в идеологии национал-социалистов не было отрицания всего непостижимого, но в гитлеровской системе Бог должен быть чисто немецким, и они нашли такого в древнем языческом Вотане. «Христос и отец Вотан прекрасно совмещаются. Христос — это сердце Вотана…» «Либо германский Бог, либо никакой», — писали в Германии еще в 1913 году».[97] Да, из житийной литературы мы знаем, что бесы нередко пытаются соблазнить людей, представ перед ними в виде самого Господа. Старый трюк. Еще во времена Возрождения в знаменитой Капелле Сигизмондо центральным стал образ сияющего солнца, олицетворяющего Аполлона-Христа… Да, на ременных пряжках солдат вермахта было написано: «С нами Бог». Но их вел не Тот Бог, в Которого верим мы. Это Тор грохотал своим молотом — пушечной канонадой. Это под масками Гримнира шли через линию фронта диверсанты абвера. (Гринмир — одно из имен Вотана — «Скрывающийся под маской».) Это кровожадными волками из свиты Одина мчались эсэсовские каратели…[98]
Нацисты опасались Церкви в смысле политическом, но главного, метафизического, они не понимали. Этим мистикам было невдомек, что у каждого престола даже разрушенного православного храма незримо стоит Ангел, и идет служба. (Иногда и пение ангельское слышалось над руинами. Такой случай засвидетельствован был в 1945 году во Владимире-Волынском).
Ременные пряжки: «С нами Бог»
Идеологи рейха, конечно, не могли осознать того, что русский народ, видимый на земле, имеет свое продолжение на небе. Сонм праведников протягивал руку помощи своим крещеным потомкам. Немного таких народов оставалось уже на свете. «В 1941 году, когда немцы были уже в Химках, — вспоминала монахиня Сергия (Клименко), — из Москвы хотели вывозить мощи святого благоверного князя Даниила… В ночь на 23 ноября по старому стилю князь Даниил Московский сам явился Сталину… и сказал: «Я хозяин Москвы, не трогайте меня, а то вам плохо будет»… О том, что Сталин видел князя Даниила, рассказывал мне архимандрит Иеремия (Лебедев), казначей патриарха Алексия…»[99] Миллионы почивших и живых православных христиан молились о России. Молился весь Третий Рим, включая Святую Гору Афон. И оставалось еще немало людей, которые помнили и понимали, что контрнаступление наших войск под Москвой началось в день памяти благоверного князя Александра Невского. И что на Пасху 1942 года пришлось 700-летие победы в Ледовом побоище. Это было знаменательное напоминание: Бог даст, и новая германская стальная «свинья» будет разбита. Люди верили: «Бог не выдаст, свинья не съест». Верующие собрали более миллиона трудовых рублей на авиаэскадрилью «Александр Невский».