Смутное подозрение, пронзившее меня в ту минуту, превратилось в полноценную уверенность, едва растворилась дверь квартиры.
Из глубины ее на нас рухнула громовая музыка, кипящий шум голосов, по прихожей с двумя бутылками шампанского в руках пронесся молодой человек в обтягивающей белой сорочке со стоячим воротничком, у которого были отогнуты вниз накрахмаленные углы. Воротничок туго перехватывала черная манжета, отогнутые углы воротничка, оттененные черным, ослепляли белизной снегов гималайских вершин. Молодой человек быстро глянул в нашу сторону, и глаза его за то кратчайшее мгновение, что были устремлены на нас, успели выразить удивление: а эти кто?!
Я почувствовал всю убогость нашего со Стасом вида. Что он, что я - мы оба были одеты по моде, можно сказать, дореволюционной эпохи. На мне был костюм, сшитый к выпускному школьному вечеру, ставший теперь узок по всем статьям; Стас же вообще красовался в какой-то полубрезентовой, похожей на пожарную куртке.
Но главное, вместо многообещающего интимного свидания при свечах и задернутых шторах - что как бы само собою предполагалось, - нас здесь ожидало многолюдное шумное гульбище!
В дополнение ко всему открывший нам дверь мотылек смотрел на нас с полной оторопью (сравнение с мотыльком так и напрашивалось: столь легко, столь воздушно, столь порхающе выглядело платье, в которое была облачена девушка).
- Вы что? Вы кто? Вы сюда? - проговорила мотылек затем.
Я чувствовал себя в своем выпускном костюме ожившим ископаемым времен бронтозавров.
- Ира, ее... где... можно? - проблеял Стас.
Казалось, он совершенно натуральным образом заглотил кость и та теперь стоит у него поперек горла.
- Иру? - Маска отчуждения на лице мотылька с очевидным усилием перелепилась в гримасу вынужденной приветливости. Что бы мне ни наплел Стас, некая Ира здесь водилась. - Ира! Подойди! - крикнула девушка в глубь квартиры.
Музыку там притушили, прибой голосов тоже резко сбавил в громкости, и через мгновение в прихожую, цокоча каблучками, выпорхнул новый мотылек. Вытащив при этом за собой целый мотыльковый шлейф. Впрочем, вперемешку с жуками; молодые люди, все, как один, были при параде: черный низ, белый верх. Мы со Стасом оказались выставлены на всеобщее обозрение.
- Ира! - воскликнул Стас, ступая к мотыльку, летевшему впереди всех прочих. - Вот я, как обещал. И с другом!
- Ой! - сказала девушка, вглядевшись в него. И прыснула: - Вы в самом деле? И с другом!
Между тем мотыльковый рой оттеснялся черно-белыми жуками назад, молодые люди один за другим выступали вперед, в действиях их отчетливо прочитывалась угроза.