У них все начиналось на «З». Пошли мне Бог слова. Давно это было, гулянки с Адамом. Когда-то, тогда, он предлагал и моему брату работу, но будущий министр здравоохранения не мог опуститься до венерологического диспансера.
Адам Алмазов в белом халате сам вышел из кабинета встречать меня у двери, которую я пнул, открыв ногой. Я панически боялся прикасаться к чему бы то ни было в этих сифилитических заведениях.
— А, салам алейкум, — шутливо сказал он.
— Ва-алейкум ас-салам!
— Мой юный друг, надеюсь, радость увидеть старого товарища привела тебя в это, находящееся в самом нижнем и самом падшем кругу ада, место?!
Для чеченца у него неплохо был подвешен язык.
Мы обнялись и три раза коснулись щекой щеки. Таков обычай.
— Как жизнь, Адам?
— Разве это жизнь — одно заболевание! Ты первый здоровый, кто пришел навестить меня сюда.
Несмотря на трагичность ситуации, я невольно улыбнулся. Его такие же маленькие глазки, как и он сам, отметили это про себя.
— Как сестрички? — спросил он.
— Они не навещали тебя здесь?
— Что ты, им вообще нельзя иметь половых отношений до замужества.
Да, да, подумал я, они свято выполняют предписание Аллаха.
— Не знаю, у них теперь свой «детский сад», у меня свой — институт. «Малина» распалась. Они теперь в «секрете», кажется, с англичанином дружат.
— А хорошо гуляли тогда! Они меня мастерски раскручивали. Но как! А где твой брат?
— На «скорой помощи» и на полставки участковым терапевтом.
— До сих пор? Ему надо голову чуть-чуть подстричь. Тут он как-то на твою бывшую пассию накололся, так я лечил его потом. Бесплатно.
— Как звали?
— Верка, кажется.
— Не возжелай девушку ближнего своего. Верка королева блядей была. Она и ко мне в кровать необычайным образом забралась. Пятьдесят минут спустя после того, как стояла в подъезде, незнакомка, с каким-то парнем.
— Стройная фигура, спортивные ноги. Я и ее потом лечил.
— Странно, брат мне не рассказывал об этом «семейном» эпизоде. Постеснялся, видимо.
— С таким «станком» и ногами, видимо, хорошо исполняла…
— Королевой «фака» была. Шесть раз за ночь, семь, восемь — пожалуйста!
— Ну да?!
— Я худел на глазах…
— Я помню, ты был стройный и поджарый.
— А сейчас?
— Еще лучше! Кажется, вечность назад это было. А всего год прошел.
Я задумался. Он сел, вскочил из кресла, опять сел и сказал:
— Что привело тебя ко мне, кроме любви?
— Адам, я был с девушкой… — Я запнулся, мне было дико стыдно, не зная, как сказать, что она заражена гонореей.
— Тебе понравилось? Хочешь мне рассказать, как это было? Или показать?! Ты помнишь, как эта пара вытворяла на диване, которую мы напоили? А потом все сгрудились и смотрели, сдергивая одеяло.