— Что ты здесь делаешь? — спросила она по-английски. Бармен, заинтересовавшись, повернулся к нам и даже прекратил возню с кофеваркой.
— Я смотрю на тебя, — был мой идиотский ответ.
— Ты следишь за мной?!
— Вроде того.
Откинувшись на стуле и потягивая сок, Магда взвешивала полученную информацию. В отдалении пищал и повизгивал автомат для пинбола. Из соседнего зала доносились точные, аккуратные щелчки бильярдных шаров. Их геометрическая точность словно противостояла иррациональной природе мироздания.
— Ты шпионишь меня?
— За тобой. Я шпионю за тобой.
— Неважно, — раздраженно осадила меня она. — Ты делаешь это. Шпионишь.
— Похоже, что да.
Она провела кончиком языка по зубам, слизывал волоконца апельсина, затем повторила эту операцию уже ногтем.
— Зачем?
— Я боюсь за тебя.
— Боишься меня?
— За тебя. Я боюсь за тебя. Я хочу знать, что ты делаешь, куда ты ходишь. Я переживаю за твою безопасность.
Магда явно была озадачена.
— А вот я не боюсь. Это не страшно. Они меня фотографируют. Вот и все. Ты сам видел.
— Да. Но мне все равно это не нравится.
— Почему? Тебе не нравятся снимки? Они мне платят. На живописи я не зарабатываю. — Она пожала плечами, как будто говорила об очевидных вещах.
— Ты мне нравишься больше, чем твои фотографии.
Магда поджимает губы. Маленький бутончик напряжения. А может, она просто пытается устранить языком кусочки апельсиновой мякоти, застрявшие между зубами.
— Я нравлюсь тебе? — переспросила она, словно желая убедиться, что мы имеем в виду одно и то же.
— Да. — До чего же абсурдными кажутся подобные признания у стойки бара, на глазах у бармена. — Ты мне нравишься, — повторил я.
Бармен решил, что должен помочь нам.
– 'Elaikeyou, — сказал он.
— А если я оставлю тебя? — спросила Магда, проигнорировав его ремарку. — У меня есть деньги, ты же знаешь Скоро я смогу купить билет в Америку.
В ее словах мне послышался — всего на миг — панический страх.
— Я буду очень несчастен, если ты меня оставишь.
— Что значит — «оставишь»? — удивился бармен. — Оставить на чай, да? Эта девушка всегда оставляет на чай!
Она повернулась к нему и рявкнула: «Stazitto, stronzo».[138] Бармен развел руками и снова принялся расставлять чашки на кофейном автомате.
— Тогда я не буду никуда уезжать, — сказала Магда мне и рассмеялась, давая понять, что это была шутка, глупая детская шуточка. — Мы похожи на настоящую пару, — решила она. Какое-то время мы сидели молча, сплоченные этой шуткой и этим неуклюжим признанием. А потом она впервые рассказала мне о чем-то важном, о чем-то за пределами будничной болтовни, повседневного пустословия: она рассказала мне о своем муже. До этого момента я не осознавал, что такой человек в ее жизни в принципе мог существовать. Не подозревал, что Магда Новотна когда-то состояла в союзе, считавшемся браком в народной республике. Возможно, она ощутила, что мы преодолели некий барьер, барьер близости, интимности, и теперь она должна поведать мне о своем прошлом — хотя бы малую часть. Сидя в этом «Баре делло Спорт», где бармен все норовил подслушать нашу беседу, Магда рассказала мне о своем муже.