Он неловко пожал плечами.
— Да ничего. Можете помолиться за Катриону.
Маргарет в последний раз пожала его руку и откинулась на спинку стула.
— Я помолюсь за Катриону. За то, что она была Вам доброй подругой в детстве и за то, что Вы пришли мне на помощь сегодня.
Поковыряв вилкой в тарелке, он проворчал:
— Был счастлив услужить вам.
Она рассмеялась над его ответом.
— Вы не привыкли, что Вас благодарят, не так ли? Оставим это. Мне кажется, что я должна Вам вопрос.
Он удивился.
— Прошу прощения?
— Вы ответили на мой вопрос, и будет справедливо, если я отвечу на Ваш.
Он махнул рукой.
— Вы не обязаны…
— Но я настаиваю. Иначе будет не честно.
— Ладно, — он задумался на мгновение. — Вы расстроились, что Ваша сестра выходит замуж раньше Вас?
От неожиданности, Маргарет поперхнулась.
— Я… Откуда Вы узнали, что она выходит замуж?
— От Вас, — ответил Ангус. — Вы сами недавно упоминали об этом.
Она снова закашлялась.
— Может быть. Я… ну хорошо… Вы должны понять, что я нежно люблю свою сестру.
— Ваша преданность семье видна по Вашим поступкам, — спокойно подтвердил Ангус.
Она взяла салфетку и начала нервно крутить в руках.
— Я волнуюсь за Алисию. И желаю только добра в этой жизни.
Ангус внимательно наблюдал за ней. Она не обманывала, но и не говорила все, что чувствует.
— Я знаю, что Вы желаете только счастья для своей сестры, — мягко сказал он. — Но, что Вы при этом чувствуете?
— Я чувствую… Я чувствую… — она тяжело вздохнула. — Никто прежде меня об этом не спрашивал.
— Возможно, настало время.
Маргарет кивнула.
— Я чувствую себя брошенной. Я много лет провела, заботясь о ней. Я посвятила этому всю жизнь, забыв о себе, о своей собственной судьбе. Но теперь поздно горевать об этом.
Ангус приподнял бровь.
— По Вам не скажешь, что Вы беззубая старуха.
— Я знаю. Но для мужчин в Ланкашире, я давно задвинута на самую дальнюю полку. Когда они задумываются о женитьбе, то меня в расчет не берут.
— Тогда они глупы, и Вы не должны брать их в расчет.
Она печально улыбнулась.
— Какой Вы милый, Ангус, несмотря на то, что тщательно пытаетесь это скрывать. Но люди видят то, что есть на поверхности. А я так много времени провела, сопровождая Алисию, что заслужила определенную репутацию. И теперь во время танцев, я сижу в сторонке, вместе с другими матерями, и, по-видимому, так уже будет всегда, — она вздохнула. — Как можно одновременно быть очень счастливой за другого человека, и настолько несчастной для себя?
— Только святые могут справиться с этим. Остальные же люди не могут быть счастливы, если их мечты не исполняются.