— Спасибо, Эллиотт. — Белла не забыла одарить его влюбленной улыбкой.
— Эллиотт, проводи ее на террасу и поцелуй перед сном! — Белла как зачарованная с тревогой смотрела на хозяйку. Все же рассказы о потрясающе распущенном поведении времен бабушки были верны. — Не знаю, что ожидать от современных молодых мужчин. У них нет ни воображения, ни страсти. Кыш, вы оба, понежничайте, а я смогу отправиться спать.
— Арабелла? — Эллиотт протянул ей руку. — Мне напомнили, что я совсем не справляюсь с ролью страстного жениха.
Очарование переросло в тревогу, пока Белла подыскивала какие-нибудь веселые слова. Не могла же она бежать из комнаты, подобно испуганному кролику.
— Наверное, сказалась утренняя встреча с епископом, — робко предположила она, встала и позволила ему увлечь себя к двери, ведущей в сад.
— Конечно, эта встреча произвела отрезвляющий эффект. — В глазах Эллиотта играли веселые искорки, хотя лицо хранило каменную серьезность.
Значит, он не лишен чувства юмора. Возможно, тяготы, связанные со смертью брата и ее приездом, не позволили ему проявить свой юмор. Это была первая острота Эллиотта, которую она услышала, хотя он улыбался тепло. Белле стало легче, когда она поняла, что ее маленькую шутку оценили. Удовольствие длилось достаточно долго, он вывел ее на террасу.
Белла обернулась, не выпуская его руку, и оказалась рядом с ним. При тусклом свете он был так похож на Рейфа, что она поежилась и с тревогой отступила назад.
— Арабелла? — раздался его низкий голос.
«Это не Рейф», — убеждала она себя. Этот мужчина добр и честен, и не следует выказывать нежелание. Она осторожно коснулась его лацкана свободной рукой. Дальнейшего поощрения не понадобилось. Он привлек ее к себе, не выпуская ее руку. Та оказалась между их телами, когда он обнял ее за плечи. Белла почувствовала его жаркое тело и откинула голову, чтобы посмотреть ему в глаза. В сумерках те казались волнующими и знакомыми, но в них было что-то неуловимо чужое.
Что случилось? — спросила она, когда он застыл. Что он собирается делать?
— Изучаю ваше лицо. — В его серьезном голосе снова прозвучала насмешливая нотка.
— В темноте? — Наверное, он считал ее слишком некрасивой и не очень долго разглядывал при дневном свете.
— Я вижу очертания вашего лица и блеск глаз и то, как вы наклоняете голову, когда смущаетесь. Я чувствую запах розмарина, которым вы моете голову. — Рука, покоившаяся на ее спине, поползла вверх и легко коснулась затылка. Он поглаживал ее одним пальцем. Беллу пронзило столь интимное чувство, будто ей ласкали грудь. Она невольно отреагировала, вздрогнув, когда нижняя часть живота напряглась, и у нее перехватило дыхание.