— Я доложу его светлости о вашем приезде.
Белла и не надеялась, что он предложит странной гостье чашку чая. Она посмотрела на атласную обивку и решила не садиться мокрыми юбками, хотя у нее тряслись ноги. Она принялась разглядывать картины на стене.
Белла едва успела разглядеть первую, как вернулся дворецкий.
— Мисс Шелли, его светлость примет вас в своем кабинете.
Комната чуть накренилась. «Рейф, наконец-то. Боже прошу тебя. Дай мне сил. Не позволь ему совсем забыть о жалости».
— Благодарю вас.
Кабинет располагался в северной стороне дома. Там царил мрак. В камине мерцал огонь, единственный свет от лампы с зеленым абажуром падал на бумаги, лежавшие на столе. Свет выхватывал очертания Рейфа скулы, сверкавшие глаза. Он встал.
— Мисс Шелли.
Он говорил так холодно, так спокойно. Наверное, опасался, что вернется дворецкий. Его голос звучал еще ниже. Наверное, ее появление застигло его врасплох Похоже, не рассердился. Это еще впереди. Белла уже испытала его гнев, негодование, вспыхивавшее всякий раз, когда она пыталась возразить ему.
— Рейф… Милорд, я была вынуждена приехать.
Белла шагнула к нему, но он поднял левую руку и указал на кресло. Огонь в камине выхватил знакомый перстень с неограненным рубином. Эта рука медленно опускалась ей на грудь, живот и двигалась дальше.
— Благодарю, я постою. — Он тоже не сел. За столом виднелись его смутные очертания. Белла так заволновалась, что не могла сесть. — Вы явно не ожидали меня.
— Верно. — В голосе Рейфа все еще не слышалось гнева. Холодность и отстраненность хуже всего. Казалось, он ее не знает.
Белла ощутила приступ боли от дурных предчувствий и устыдилась того, что оказалась в таком положении.
— Бросив… меня, вы ясно дали понять, что больше не желаете меня видеть. — «Глупая маленькая сентиментальная дурочка. Неуклюжая сельская девица. Кроме как молиться, стоя на коленях, ты больше ничего не умеешь, легкодоступная, доверчивая, тебя взяли без всяких усилий!» Рейф дал ей пощечину, когда она разрыдалась.
И вдруг он шевельнулся, правда, затем застыл, по-прежнему стоя за столом.
— Тем не менее, вы здесь.
В его голосе она не уловила никаких эмоций. Казалось, его смутные очертания раскачиваются. Надо дышать, помолчать какое-то время, пока улягутся стыд и подступавшая тошнота. Рейф вынудит ее рассказать обо всем, хотя даже не пытается помочь ей начать разговор.
Белла почувствовала дрожь в ногах, но устояла. Происходило нечто ужасное, оправдывались самые мрачные ее опасения. Какой же он такой холодный, чужой! «Он отвергнет меня».
— Рейф, у меня будет ребенок. Наш ребенок.