Победы на полях сражений вызывали у советских людей чувство гордости и прилив энтузиазма. Освобождалась от ненавистного врага наша родная земля. Надо было видеть, с какой радостью, со слезами на глазах встречали воинов-освободителей наши люди, пережившие гитлеровскую оккупацию, плен и концлагеря. Сразу же за воинами шли строители, поднимавшие города и села из руин и пепла. Шли огромные восстановительные работы. Заново отстраивался Сталинград. И вновь поднялось широкое добровольческое народное движение, которое и позволило потом стране восстановить разрушенное войной народное хозяйство за такой короткий срок — четыре года!
Улучшалась и жизнь людей — и материальная и духовная.
В 1943 году у Василия и Галины родилась дочь, ее назвали Надеждой. Все они теперь жили в нашем доме на набережной в четвертом подъезде, напротив Большого Каменного моста. С утра до позднего вечера у Василия пропадал Григорий Морозов, который работал в Г АН и разъезжал по Москве на милицейском мотоцикле. Не знаю, действительно ли Григорий учился со Светланой в одной школе, но то, что встретились они в 1943 году на квартире у Василия, мне точно известно.
В это же время была освобождена Юлия Исааковна, жена Якова. Она получила квартиру в Большом Комсомольском переулке, где и по сей день живет Гуля, дочь Якова — Галина Яковлевна Джугашвили.
Василий теперь разъезжал по Москве на американском "виллисе", но это удовольствие длилось недолго, машину как-то угнали прямо от подъезда, средь бела дня. Василий приехал домой пообедать, а вместе с ним увязался Морозов и двое друзей. Машину так и не нашли, несмотря на все старания ГАИ, и Василий надолго пересел на мотоцикл. Вместе с братьями я помогал мыть и разбирать мотоцикл, это мне нравилось, а вот ездить с ним было страшновато, больно круто ездил Василий.
Дед, как я уже писал, жил с нами, в его кабинете висела большая карта, на которой он ежедневно отмечал красными флажками, прикрепленными к булавкам, линию фронта. Мне хорошо было видно, как эта линия в 1943 году стала стремительно перемещаться на запад. Дед был уже стар, но это не мешало ему упорно работать над книгой "Пройденный путь".
В Москву возвращались из эвакуации люди, уехавшие в начале войны. Вернулись и наши свердловчане — Евгения Александровна, Кира, Сергей и Саша. Сергей и Саша пошли учиться в ту же школу, что и я.
Возвращались и наркоматы. Жилья стало катастрофически не хватать, если еще учесть много разрушенных и пострадавших от бомбежек домов. Однажды вечером позвонил Н.С. Власик и попросил деда принять на жительство М.Д. Ковригину, заместителя наркома здравоохранения РСФСР. Дед, конечно, не возражал. Часа через полтора приехала Мария Дмитриевна с дочерью и сестрой, они разместились в кабинете деда и комнате Леонида, который тогда сидел на Лубянке. Наша квартира стала коммунальной и оставалась таковой до 1963 года, когда она наконец полностью была возвращена матери.