Словно прочитав мысли Саймона, Фэй едва заметно улыбнулась. Она что-то задумала, явно намереваясь соблазнить его, и Саймону нравилось осознавать это.
Фэй прислонилась к дверному косяку, опершись рукой о резную деревянную панель и склонив голову набок; черные локоны мягко коснулись ее плеча.
— Ты пришел без опоздания. Мне нравится это в мужчинах.
— А что еще тебе нравится? — включился в игру Саймон.
— Проходи, тогда узнаешь. — Фэй повернулась к нему спиной и грациозно пошла в комнату.
Саймон последовал за ней. Он вдруг подумал, что мог бы пойти за такой женщиной куда угодно.
Теперь Саймон имел возможность рассмотреть Фэй со спины. Она мягко ступала по полу босыми ногами. Ее бедра под голубой тканью платка плавно покачивались при ходьбе. Саймону стало безумно интересно, куда ведет его Фэй, ощущение неизвестности интриговало и завораживало.
— Ну, вот мы и пришли. — Фэй остановилась возле самой последней двери в задней части дома.
Ее глаза излучали какой-то невероятный, таинственный, волшебный свет. Никогда в жизни ни одна женщина не казалась Саймону настолько желанной и обольстительной. Саймон не понимал, что с ним происходит, и опасался этих ощущений. Наверное, эта командировка сведет его с ума!
По легкому румянцу на щеках Фэй Саймон догадывался, что придуманная, ею игра и предвкушение того, что последует дальше, волновали ее не меньше, чем его.
— Тебе нужно снять туфли, — сказала Фэй.
На лице Саймона отразилось недоумение.
— Зачем?
— Потому, что мы собираемся идти на пляж. Ты ведь не хочешь, чтобы в туфли попал песок. Ну же, Са-а-аймон. — Фэй произнесла его имя приглушенным голосом, протяжно, словно промурлыкала. — Включи свое воображение.
Он протянул руку и легонько провел пальцами по платку, прикрывающему бедра Фэй.
— Можешь быть уверена, дорогая, мое воображение работает отлично.
Саймон ощущал приятное возбуждение, пытаясь угадать, надето ли что-то под этим чертовым платком. Ему не терпелось узнать, как далеко простираются планы Фэй, казалось, что скоро он просто не сможет сдерживать себя.
Румянец на щеках Фэй сгустился, почему-то именно этот румянец действовал на Саймона наиболее возбуждающе. Несмотря на то, что Фэй искусно вела свою игру, в какой-то момент Саймону стало понятно, что давалось ей это не так легко, он почувствовал, что подобные игры для Фэй непривычны. И осознание этого укрепило зарождающиеся в его душе чувства.
Он предпочитал избегать сверх меры целомудренных женщин, возможно, потому, что знал: такие рассчитывают получить в итоге слишком многое. Но Фэй была другой. Волнующая, соблазнительная, сексуальная, она сводила его с ума. В то же время, будучи женщиной независимой и самостоятельной, она наверняка никогда не потребовала бы от мужчины посвятить ей всего себя, не давая при этом ничего взамен.