— А я этого и не говорю. Просто иногда и на старуху бывает проруха. Он не ожидал от меня такой прыти. И потом, согласитесь, не я первым начал ссору. И не я первым полез в драку.
— Это верно, — вынужден был согласиться Шервинский. — Ладно, будем считать этот инцидент исчерпанным. Меня интересует другое.
— Что именно?
— Ваша персона. Кто вы и откуда?
— Бывший военный, — не стал врать Никита. — Ныне пенсионер.
— Для пенсионера вы чересчур молодо выглядите.
Никита наморщил лоб, что-то припоминая, а затем полез в задний карман джинсов и достал оттуда пенсионное удостоверение. Оно обеспечивало бесплатный проезд на городском транспорте и всегда находилось при Никите — даже сейчас, когда под ним были колеса. Он просто забыл о его существовании, но теперь вспомнил.
— Пожалуйста… — Он протянул документ Шервинскому.
Тот внимательно прочитал удостоверение и вернул его со словами:
— Участник боевых действий… Понятно. В каких войсках служили?
— В нормальных, — сухо ответил Никита; его воинская специальность — не предмет для досужих разговоров.
— В общем, ясно… — Шервинский откинулся на спинку кресла. — Судя по вашей физической подготовке, спецназ или что-то вроде этого. Мне такие люди нужны. Готов предложить вам хорошие деньги.
Он назвал сумму месячного оклада, и Никита едва не поперхнулся от изумления — ни фига себе! Предложи ему кто-нибудь такие деньги неделю назад, он бы землю копытами рыл, пахал бы сутками. Но теперь, на фоне милостей покойного Колоскова, эти деньжищи показались ему мелочовкой.
А затем Никита мысленно спросил себя: «С какой стати Шервинский такой добренький? Не зная человека, предложить ему такие бабки… Что-то здесь не чисто».
— Спасибо вам за предложение, — вежливо ответил Никита. — Оно весьма заманчиво. Однако есть одно но.
— Какое же?
— За годы службы мне так надоело подчиняться, иметь над собой командиров, что на гражданке я хочу наслаждаться полной свободой. И имею на это полное право. А что касается денег, то мне вполне хватает моей воинской пенсии. Запросы у меня небольшие, я достаточно бережлив… — это уже была неправда; Никита соврал не моргнув глазом, — в еде неприхотлив, холост, зачем мне куча зелени? Много денег — много соблазнов.
— И тем не менее вы все-таки поступили на службу… — В низком голосе Шервинского прозвучали отдаленные грозовые раскаты.
Никита подобрался, как перед прыжком, — неужели Шервинский что-то знает о расследовании? — и изобразил недоумение:
— Не понял… Вы о чем?
— Все о том же. Нехорошо врать. Вы работаете на фирму Полины Колосковой.
— С чего вы взяли?