— Это твоя память рвётся наружу.
— Память?
— Да, тысячи прожитых лет. Ты должен научиться контролировать её. Со временем, думаю, ты сможешь это сделать.
Тильво нахмурился. Данная тема разговора ему абсолютно не нравилась. Какой он к Небу бессмертный. Что за ерунда?
— Допустим, я тебе поверил и…
Одэнер не дал ему закончить. Он хлопнул в ладоши, и по залу заскользили полупрозрачные фиолетовые фигуры, своими очертаниями напоминающие человеческие. На столе появились дымящиеся блюда с едой и кувшины, а перед Одэнером и Тильво — тарелки и столовые приборы. Когда стол был полностью сервирован, Одэнер хлопнул в ладоши, и странные фигуры исчезли.
— Это что было? — удивлённо оглядываясь вокруг в поисках слуг, спросил Тильво.
— Это тоже часть башни, — ответил Одэнер, разливая содержимое одного из кувшинов по кубкам. — Твоё здоровье, Тильво! — он поднял кубок вверх.
— И твоё, — пробурчал певец, не дождавшись ответа на заданный вопрос.
Они выпили. Это было вино. На вкус Тильво, вполне приличное. Даже можно сказать, что очень приличное. Не в каждом замке такое подают к столу.
— Откуда у тебя запасы вина и еды?
— Это часть башни, — опять ответил Одэнер. — В языке твоей страны нет иных слов, чтобы выразить это.
— А ты попробуй!
— Не хочу, — еле разборчиво пробормотал Одэнер, вгрызаясь в кусок мяса.
— Ну вот, — обиженно сказал Тильво, — сам пригласил сюда и ничего не говоришь.
— Пока не разбужу тебя, это все бесполезно. — Одэнер снова наполнил кубки.
— Да не коснётся Небо крыши твоей башни! — вдруг неожиданно для себя произнёс Тильво.
— Хорошо сказано. За это стоит выпить. Потому как если Небо действительно коснётся крыши этой башни, то всему этому миру придёт конец.
— Неужели? — изумился Тильво.
— А что ты думал? Я за просто так здесь штаны протираю? — нахмурил брови Одэнер.
— Ну я… — смущённо потупился Тильво, а затем резко взглянул в светло-серые глаза Одэнера.
Глаза певца и хозяина башни встретились. Тильво смотрел в глаза Одэнера и не мог отвести взгляда. Таких глаз он не видел ни у кого. Вернее, он видел, серые, карие, голубые. Нет! Дело было не в цвете. В глазах хозяина башни было такое спокойствие, такое умиротворение. Словно бы он смотрел в глаза кому-то очень, очень близкому. Родственнику, брату. Он чувствовал понимание, даже какую-то заботу, но в то же время он чувствовал, что от него чего-то ждут.
— Довольно, — Одэнер прервал поединок взглядов. — я и так с лихвой насмотрелся в глаза другим бессмертным. Зачем ты выбрал путь человека? Зачем?
— Я… Я не знаю…
— Ты не помнишь, но ты знаешь. Я уверен в этом.