– Не извольте огорчаться, – быстро продолжил Хасами, пока настроение короля не переменилось вновь. – Это вовсе не означает, что он бессмертен. Я как раз нашел способ, ваше величество… весьма забавный способ…
– Забавный, говоришь? – заинтересованно протянул король. – Тогда пошли… пошли выпьем по такому случаю… а заодно и обсудим.
В припадке нечастой благодарности король обнял Хасами за плечи и повлек его прочь из пыточной камеры. Хасами задыхался и хрипел: грузный король был изрядно выше ростом, и как только его величество притиснул к себе мага, голова, а особенно нос последнего оказались зажатыми у короля под мышкой. Но Хасами было наплевать на такие мелочи. Он едва не плакал от облегчения: подумать только – ему все же удалось отманить Сакурана от намеченной жертвы! Теперь ничего непоправимого уже не произойдет… и даже Хэсситай, по недосмотру доставленный в темницу живым, уже не представляет угрозы. Ибо Хасами не солгал королю. Он действительно придумал способ расправы с Хэсситаем… донельзя забавный способ.
Вот только чтобы претворить его в жизнь, следует поторапливаться – а как тут поторапливаться, когда на плече твоем сопит такая туша? Будь король хоть самую малость пьянее, Хасами, недолго думая, сбросил бы со своего хребта его величество и помчался бы опрометью делом заниматься. Увы, похоже, что хмель из короля слегка повыветрился. Скорее всего он заснет там, куда Хасами его кинет, и ни о чем поутру не вспомнит… а ну как нет? А если все же вспомнит? А если и вовсе не заснет? Как бы ему не захотелось в отместку самого Хасами поковырять… Нет-нет, лучше не торопиться. Лучше доволочь венценосного забулдыгу до его покоев, претерпеть его пьяные жалобы на мерзавца-пленника, уговорить его величество хлебнуть чего-нибудь такого – и только тогда незаметно удалиться.
Все вышеописанное заняло у Хасами куда больше времени, чем он полагал. Король нестерпимо долго плелся по дворцовым коридорам и переходам, нестерпимо долго ныл и канючил и нестерпимо долго лакал такое крепкое пойло, что и портового пропойцу с ног бы свалило – а король как ни в чем не бывало глотал чашу за чашей и словно бы ничуть не хмелел. Он пребывал все в той же степени опьянения – увы, недостаточной для замыслов Хасами.
Наконец все выпитое подействовало на короля разом. Он пошатался немного, неожиданно рухнул ничком, прополз пару шагов вперед, выбросил перед собой левую руку, изловил за хвост пробегавшую мимо дворцовую кошку, подсунул ее себе под щеку и заснул мгновенно. Хасами застыл, ожидая, что кошка с мявом вцепится в монарший лик, и только было заснувший король проснется снова… однако кошке, судя по всему, было не впервой. Она осторожно посунулась в сторону, высвободилась из-под храпящей королевской головы и лишь затем фыркнула возмущенно и удрала. Король почмокал губами, перевернулся на другой бок и снова захрапел.