В тот же день, 22 ноября, в 8.30 главный суперинтендент Бейкер приехал в Нарборо и приступил к расследованию дела. В роще подле Блэк-Пэд его уже ждали. Бейкер немедленно вызвал патологоанатома.
Несколько детективов и человек тридцать полицейских с собаками приступили к осмотру рощи, полей, стройплощадки и самой дороги. Прибывший патологоанатом провел предварительный осмотр трупа и констатировал следующее: тело находится в закоченевшем состоянии, на правой щеке вверху и под правым глазом имеются царапины, кончик языка прикушен и чуть высунут. На волосах наружных половых органов следы спермы. Вероятная причина смерти — удушье.
Ноги жертвы были весьма странного цвета; полицейские подумали сперва, что они вымазаны каким-то необычным гримом, по патологоанатом объяснил, что причина подобного состояния — низкая температура.
* * *
Тот день Иствуды прожили, точно во сне. Утром Эдди сообщил на работе об исчезновении дочери. Узнав, что недалеко от Блэк-Пэд нашли тело, он бросился к стройплощадке. Там уже стояло несколько полицейских кордонов и шел опрос местных жителей.
Эдди бросился сквозь оцепление — полицейский остановил его.
— Это моя дочь! — закричал Эдди. — Это Линда!
Полицейский начал задавать вопросы и что-то записывать, а Эдди, как и всем родственникам жертв, оставалась только одна надежда — вдруг найдена не Линда.
Полицейский отправил его домой, сказав, что пока они обойдутся и без него.
* * *
Звание инспектора в британской полиции приравнивается к званию лейтенанта в американской. Инспектора уголовного розыска Дерека Пирса оторвали от дела Каролины Хогг, и он страшно злился на начальство.
Пирс был из тех людей, к которым относятся либо с восторгом, либо с ненавистью. Он запросто мог взойти на самый верх полицейского Олимпа, если бы сам себя оттуда не стаскивал.
Когда группу следователей по делу Линды Манн попросили выбрать ведущего специалиста, они в один голос заявили:
— Дерек Пирс.
— Дерек Пирс, конечно.
— Пирс, без всякого сомнения.
— Дерек Пирс, но…
Когда речь заходит о людях типа Дерека Пирса, «но» присутствует обязательно. Выделяя его как самого талантливого, доброго и приятного, детективы нередко говорили о нем как о человеке несдержанном, ершистом, жестком и бесчувственном — словом, непростом. Будучи требовательным к себе, он и другим не давал спуску.
Чтобы понять, сколько энергии кипело в инспекторе Пирсе, достаточно было понаблюдать за ним в течение часа. Если он разговаривал стоя, то непременно перекатывался с пяток на носки и обратно, либо переминался с ноги на ногу, либо раскачивался, либо чуть подпрыгивал. Если же ему случалось общаться с собеседником на ходу, например проходя через дверь, он останавливался, загораживая дорогу, и выделывал нечто такое, что походило на гимнастику или йогу: ухватившись за дверные косяки, он подтягивался, отжимался, приподнимался, опускался. Сослуживцы шутили, что его энергии хватило бы на всю «Бритиш-Рейл».