Перехлестье (Алексина) - страница 77

Дом. Дом всех дэйнов.

- Да. Вас ждут, - служка, молодой еще парень, отступил на шаг, пропуская дэйна.

Не выдержит - попутно отметил про себя вновь прибывший, проходя мимо - слишком много в нем сострадания. Главным, самым важным условием для службы было безучастие. Не попытка скрыть и заглушить чувства, не видимость равнодушия, а отсутствие сострадания. Только вот, как ни старался этот светловолосый юноша облачиться в броню безразличия, в серых глазах то и дело вспыхивало сомнение. Не выдержит. Сострадание, жалость, нежность позволены только видиям, и то, лишь потому, что без них провидицы ничего не смогут узнать. Печально.

Высокий, спокойный, дэйн шел по лестнице, ведущей на просторную плоскую крышу, и размышлял о том, что ему надлежит сделать в самое ближайшее время. Ни сомнений. Ни терзаний. Слепая уверенность в собственной правоте. Его уже ждали. Конечно. На главу всех палачей была устремлена сотня таких же безразличных, пустых, как его собственные, глаз. Несколько новообращенных чуть нервничали. Сегодня станет ясно, смогут ли они быть палачами и вершить суд во благо богов.

- Наша цель? - негромко спросил дэйн одного из молодых.

- Клетка Магов.

- Наши действия?

- Уничтожение.

- Сомнения?

- Нет.

Коротко кивнув в знак одобрения, он направился к фадиру - крылатому скакуну, который допускал на свою спину только дэйнов. Могучий вороной жеребец нетерпеливо переступил с ноги на ногу. Окажись здесь Василиса, она бы сразу узнала этого конька, встреча с которым стоила ей памятного нервного напряжения.

Гордое животное тряхнуло длинной волнистой гривой и посмотрело на человека выжидающе. Фадир очень бурно реагировал на любое проявление чувств, поэтому обычному человеку, одолеваемому страхами, радостями и всевозможными страстями, невозможно было и мечтать оседлать такого красавца. А вот дэйн запрыгнул в седло одним махом и жеребец под ним даже не прянул.

Легко тронув поводья, мужчина направил своего фадира на запад. Мощные крылья снимающихся с мест скакунов подняли на плоской крыше Цетира маленькую воздушную бурю. Тяжелые копыта ударили раз, второй, кони вставали на дыбы и снимались с места.

Городские стены, крыши, улицы стремительно таяли внизу. Крылатые кони мчались на запад, туда, где в непроходимой лесной чаще возвышались серые слоистые скалы, с проросшими в черных трещинах деревьями и кустарником, крутыми обрывами и туманом. Туда, где на захватывающей дух высоте находилась Клетка Магов.

Несколько часов полета и прибывшие на место дэйны исполнят волю Богов, уничтожив всех узников. Пейзажи внизу сменяли один другой, ветер нещадно свистел в ушах, в седлах фадиров знатно качало, но палачи, отправившиеся вершить казнь, были спокойны, словно им предстояло не убивать, а любоваться красотами с высоты птичьего полета. Ни одного не терзали сомнения.