Мэтт кивнул.
– Он, Джеймс, бабушка и я, все мы полностью сходимся во мнении по этому вопросу. – Стивен вздернул сигару, повернувшись к брату. – Бабушка была рада, кстати, узнать о твоем браке.
– Неужели? – В желудке Мэтта стало тяжело.
– Да, действительно. Очень довольна. Она уже не такая, энергичная, как раньше, и гораздо более капризная, чем была когда-то. Одна из ее любимых тем – это отсутствие женщин в особняке Уэстонов.
– И никто из вас не женат?
Стивен стряхнул пепел за пределы террасы и покачал головой.
– Никто еще не сумел связать нас узами. Конечно, Алек, как обладатель титула, пользуется наибольшим спросом, но ему только исполнилось тридцать. Полно времени, чтобы жениться и завести наследника. И мы с Джеймсом тоже особо не торопимся. – Он улыбнулся в несколько лукавой манере. – У нас, определенно, слишком много удовольствий.
Мэтт засмеялся. Стивен присоединился к нему, затем посерьезнел.
– Это было слишком давно, братец, и нам тебя не хватало.
– Мне тоже не хватало всех вас.
Волнение увеличилось в нем, и он пыхтел быстро, чтобы скрыть это.
– Рад это слышать. – Стивен изучал светящийся кончик сигары. – Алек и Джеймс хотели пойти со мной сегодня вечером, но мы решили, что мне следует прийти одному. – Он встретился взглядом со своим братом. – Мы не знали, как ты нас примешь. Если ты еще не простил нас.
– Простил ли я вас? – Мэтт начал с удивлением. – За что мне было вас прощать?
– Мы ничего тогда не сделали, чтобы предотвратить подобное развитие событий между тобой и отцом. – Стивен подбирал слова с осторожностью. – Мы говорили о нашем бездействии на протяжении многих лет, и это угнетает нас.
Мэтт смотрел с минуту, потом засмеялся.
– Я рад, что ты находишь это забавным, – сказал Стивен сухо.
– Уж точно не смешно, просто иронично.
– Да?
– Видишь ли, я боялся того приема, который мог бы получить, если бы я когда-нибудь посмел ступить в Уэстон-Мэнор снова. – Мэтт усмехнулся. – Я был обеспокоен тем, что это вы не простили меня.
– Не простили тебя? Сейчас это не имеет смысла вообще.
– Возможно.
Для Мэтта это имело огромное значение на протяжении большей части десяти лет. Впервые в жизни он рад был узнать, что не прав.
– Ты знаешь, Мэтт, один очень мудрый человек однажды сказал нам, что ты придешь домой, когда придет время.
– Кто? Вдовствующая герцогиня?
– Нет. – Стивен улыбнулся. – Отец.
Чувство потери было настолько велико, что оно почти физически врезалось в Мэтта. Долгое время он ничего не мог поделать, лишь смотреть в ночь.
– Я был таким дураком, – сказал он себе под нос.
– Вовсе нет. – Голос Стивена был задумчив. – Ты был самым младшим из четырех сыновей. И так сильно похож на отца, что ваш конфликт был неизбежен.