– И к тебе. – Она изучающе посмотрела на него.
– Я бросила тебя, потому что знала, что никогда не буду до конца свободна от своих обязательств.
– А сейчас? – Мэтт сам удивился своему вопросу. Его это совсем не волнует. Не должно волновать.
– Сейчас ты свободна?
– Я получу свободу, как только выполню то, ради чего приехала.
– Что же это? – Он старался сохранить равнодушный тон. Сейчас, поздно вечером, когда позади у них долгий день, когда часть правды уже открыта, скажет ли Татьяна остальное? Что она на самом деле ищет? И почему хочет, чтобы он был ее спутником?
– Тебе прекрасно известно, что это, – страдальчески вздохнула она. – История странствий принцессы Софии, разумеется.
– Разумеется, – пробормотал Мэтью.
Татьяна приподняла бровь.
– А что ты хотел услышать?
– Правду.
– Понятно. Ты мне не веришь. Это начинает раздражать.
– Чепуха, – фыркнул он. – Я даже не вспоминал о тебе.
– Даже не вспоминал? – она обошла стол. – За все пятнадцать месяцев, три недели и сколько там дней?
Их взгляды скрестились и он поднялся на ноги.
– Ни разу.
– Ты говорил, что скучал по мне.
Татьяна остановилась перед ним и легко провела пальцами вниз по его руке.
– Человеку свойственно скучать по тому, чего больше нет, – произнес Мэтт небрежно, словно ее прикосновение к ткани сюртука нисколько его не взволновало.
– Я признаю, – ее голос был страстным и низким. – Я по тебе скучала.
– Неужели?
– Это тебя удивляет?
– Да.
Их разделяла жалкая пара дюймов. Он мог чувствовать ее запах, легкий и эротичный, жар тела, ощущать, как поднимается и опадает ее грудь при каждом вздохе.
– Ты довольно долго отсутствовала для человека, который утверждает, что скучал по мне.
– Я должна была выполнять свои обязанности. Часть моей жизни осталась… неоконченной. Необходимо было закрыть за собой некоторые двери.
Она заколебалась.
– Кроме того, мой отец заболел, и я находилась рядом с ним. У меня не было выбора, но, по правде говоря, я бы не смогла покинуть его.
– Я тоже одно из твоих неоконченных дел? – Мэтт посмотрел на Татьяну сверху вниз, сопротивляясь желанию прижать ее тело к своему, ее губы к своим. – Та дверь, которую необходимо закрыть?
– Я бы сказала, что между нами еще не все решено. Разве ты не чувствуешь недосказанность, разлитую в воздухе?
– Разве между нами недосказанность? Мне кажется, это нечто совершенно иное. Недоверие. Презрение. Обман.
– Страсть? – Она положила руки ему на грудь и Мэтт подавил желание отступить. Татьяна одарила его тем самым взглядом, и он почувствовал, что пропал. Но это его уже не волновало.
– Определенно, это страсть. – Он крепко прижал ее к себе, обхватил ладонью затылок и смял ее губы своими.