— Известно, — быстрей, чем следовало бы, ответила Н'доли. — Переходите к делу. Я опоздаю на регистрацию.
Нервничает, отметила Юлия. Когда я упомянула вакцины, она разволновалась, как если бы я выдвинула обвинение. Учтем на будущее.
— Резюмирую, душечка. Без армейской спецподготовки, цель которой — умение взаимодействовать в корсете, помпилианцу не стать коллантарием. Ни уроженцу Помпилии, ни недопомпилианцу, созданному искусственно в лабораториях Китты. Не перебивайте! Это не только инъекции особых препаратов. Это еще и служба. Опыт пси-координации подразделения; опыт приказов и подчинения. Физиологический опыт, душечка. Дозировка работы клейма в пределах десяти процентов. Для нас, рабовладельцев, это включает частичное изменение рефлекторных функций.
— Вывод? — тихо спросила Н'доли.
— Для полноценного колланта нужен помпилианец, служивший в корсете. Замените его — коллант развалится. Если не сразу, то при первом же кризисе. Погибнут люди, дискредитируется идея. Получить опыт службы в корсете можно лишь в армии Великой Помпилии. А в армию не возьмут кого попало, хоть вывернись все лаборатории наизнанку… Вам пора, душечка. Обдумайте мои слова по дороге на Китту. И передайте привет координатору Умсле. Если он не дурак, он поймёт.
— А если… — начала Н'доли.
— Значит, дурак, — Юлия встала. — И колланты продолжат гибнуть. А мне придется искать более жесткие способы, чтобы остановить эксперименты Умслы. Счастливого пути, душечка! У моих предков было принято убивать гонцов, принесших дурную весть. У ваших пращуров не практиковалась такая психотерапия? Если да, то я надеюсь на выдержку координатора Умслы. На его месте я бы выписала вам премию. Некоторые дурные вести могут сэкономить кучу времени и средств.
— Кофе, — вудуни отставила пустую чашку. Рассказ о печальной судьбе гонцов не слишком взволновал её. По лицу дочери Папы Лусэро ясно читалось, что рассказ Юлии запустил в мозгу Н'доли маховик сложных размышлений. — Это Марк рассказал вам, какой кофе я люблю?
— Марк? Мы не виделись. Просто я предпочитаю «Kopi Luwak» с желтком и ликером.
— Без сахара?
— Без сахара. Мне казалось, вам должно понравиться… Я ошиблась?
— Нет. Вы никогда не ошибаетесь.
V
— Слово предоставляется…
Амфитеатр круто уходил вверх. Ряд за рядом — дубовые, обитые кожей скамьи. Для пожилых людей, кому хуже пытки сидеть на твердом дереве — подушки в бархатных, расшитых золотом наволочках, туго набитые шерстью и лузгой гречихи.
— …Кфиру Бриллю, ответственному члену комитета по санкциям…
В проходе между рядами центрального и западного секторов возникла фигура высокого сухопарого гематра. К трибуне, Кфир Брилль спускался не торопясь, собирая внимание зала на себя. Ступень за ступенью: ропот смолкал, лица поворачивались к идущему. Ширина прохода, как и вся обстановка зала заседаний Совета Лиги, в точности соответствовала древним традициям — разгневанные политики из разных секторов не могли достать друг друга шпагами. Клинки давно отправились в музеи на покой, для лучевика или парализатора это расстояние было пустячным, но Кфир шел так, словно каждую минуту ждал выпада.