— …по итогам изучения астланского вопроса…
Тенор Гвидо Салюччи, действительного и полномочного председателя Совета Галактической Лиги, плыл над головами. Гвидо обходился без микрофона и усиливающих акуст-линз — зал был спроектирован таким образом, что председатель, не повышая голоса, мог перекрыть самый бурный скандал. Панель, вмонтированная в стол перед Салюччи, позволяла «свести в ноль» глотку наигорластейшего представителя. Палец касается сенсора, и крикун может изойти на мыло — никто, даже ближайший сосед по скамье, не услышит ни звука.
Кфир Брилль воздвигся на трибуне.
— Буду краток, — сказал он. — Мой доклад касается сложившейся ситуации. С вытекающими из нее проблемами вас ознакомит Бруно Трааверн, член делегации Ларгитаса. Итак, ситуация…
Начались факты, цифры, резюме.
— Сухо, — отметила госпожа Зеро, вертя в пальцах лучевой стилус. — Точно. Доступно. Ты слушай, мой мальчик. Тонкий слух нужен не только скрипачу. Это ничего, что я на «ты»?
— Ничего, — кивнул Марк.
Они сидели на балконе, в ложе для прессы. Заседание было закрытым, ложа пустовала. Старуха уже третий раз вставала, опираясь о перила. Переждав боли в спине, госпожа Зеро вновь опускалась в кресло. Сзади, во втором ряду маялся лысый Мамерк. Ему строго-настрого велели не сопеть, и Мамерк не знал, как ещё выразить своё сочувствие имперской безопасности.
— Ничего, — повторил Марк. — Он скажет что-то новое?
— Нет. Ты всё знаешь.
— Тогда почему я должен слушать?
— Главное звучит между слов. Не будь Кфир гематром, мы бы сделали кое-какие выводы из интонаций, мимики и жестов. Ладно, обойдемся и так. О чем он, по-твоему, говорит?
Марк пожал плечами:
— Гибель «Иглы». Гибель «Дикаря». Спасательная операция. Данные по системе. Антисы и коллантарии. Я достаточно краток?
— Вполне, — улыбнулась старуха. — Не хуже Кфира. Ты уверен, что ты не гематр?
— Уверен. О чем же он говорит, по-вашему?
Старуха опять встала. Марк изучал ее профиль: морщины, впадины, острые углы. Между слов, вспомнил он. Выводы из мимики. Он не знал, какие выводы можно сделать из мимики госпожи Зеро.
— Он говорит о Шадруване, — сказала старуха.
— Что?
— Он говорит: однажды случилось так, что Ойкумена столкнулась с чудом. С феноменом, не имеющим объяснений. С планетой по имени Шадруван. Мы, гематры, приняли решение: бомбардировка. Заявляю во всеуслышанье: решение было ошибочным. Мы не желаем повторить свою ошибку во второй раз. Опрометчивость — порок; для гематров опрометчивость — порок, возведенный в степень. Вот вам ситуация по Астлантиде, но будьте осторожны. Бомбы — крайний вариант. Когда дойдёт до голосования, раса Гематр учтёт свой промах по Шадрувану.