— У тебя хорошо стало получаться, парень. Почти перестал торопиться, а вот силы в ударе ещё мало, таким ударом щит не пробьёшь!
— Ты хочешь, чтобы я тебя ударил так, чтобы можно было проломить щит? Я не сошёл с ума, ты слишком многому меня ещё не научил! — потирая избитые рёбра заявил Шишагов.
Работать копьём старик учил его уже третью луну. Сначала Роман пользовался своим посохом, потом в дело пошло изготовленное из «уговорённой» берёзы копьё. Изначально посох Роману нравился больше. При тех же габаритах он был гораздо тяжелее, при работе с гудением рассекал воздух, удары им получались весьма могучие. Да и просто привык к нему Рома, как-никак, больше года из рук не выпускает. А шаман научил правильным ухваткам, всем этим хватам, перехватам и вращениям, и теперь посох летает вокруг Романа, вычерчивая концами шар, внутрь которого лучше не совать ни руки, ни лапы — оторвёт напрочь. Именно с посохом начал ученик шамана постигать азы медитации в движении. Копьё же сначала оказалось непривычно лёгким, со смещённым к наконечнику центром тяжести, мало того, при смене направлений удара оно сильно изгибалось. Плюсы Шишагов оценил, когда начались учебные схватки. В первом же схождении копьё шамана обошло подставленный Романом блок, изогнувшись после удара о посох. А когда ученик бил посохом по копью учителя, тот отлетал, отброшенный спружинившим древком.
Конечно, меньше ценить заслуженную дубинку после этого Шишагов не стал, но и к копью стал привыкать, с каждой тренировкой древко всё послушнее лежало в его руках.
Добрый северный дедушка заполнил всяческими тренировками почти всё Ромино время.
— Ты взрослый, но хочешь научиться тому, что наши мальчики изучают всю жизнь. Поэтому делай, что тебе говорят, не то никогда не станешь и вполовину настоящим человеком!
Роман даже любимые стариком разговоры о других мирах теперь ведёт, пытаясь разорвать несколько слоёв сыромятного ремня или оттягивая до уха и ослабляя тетиву своего лука. Для отдыха иногда просто стоит, удерживая лук в вытянутой вперёд руке. Дед при этом требует, чтобы речь Шишагова не сбивалась, и не прерывалась. Надо признать, отдача от тренировок заметна, по крайней мере, Роману уже не нужно следить за тем, чтобы каждое действие, требующее усилий, совпадало с выдохом, это происходит само. Многочасовые тренировки с воображаемой силой тоже не прошли даром. Роман уже не может сказать, воображает он её, или в самом деле ощущает что-то реально существующее, но ударом копья с кремнёвым наконечником Шишагов теперь может расколоть бревно в человеческое бедро толщиной.