— Здесь суровая страна, Адам, и суровый город. Хорошо просто так рассуждать о морали, но когда дело доходит до уплаты за жилье, тогда приходится вертеться. Я многое узнала от этого жулика Джима Фиска. Я походила на голубя, которого можно было общипать, и он общипал меня. Но такое не повторится. Может быть, я говорю слишком жестко, но если хочешь уцелеть, надо проявить жесткость.
— Ладно, подождем еще. А пока разреши мне забрать с собой в Англию Аманду на некоторое время, пока вы с мистером Шенбергом не придете к какому-то решению. Мне хочется видеть ее возле себя, а ей хочется побыть со мной.
Лиза задумалась.
— Полагаю, это хорошая мысль, — наконец сказала она. — Да, возьми Аманду с собой в Англию.
— Лиза?
— Да?
— Ты знаешь, зачем я приехал в Нью-Йорк? Частично, чтобы увидеть Аманду, но… но главным образом, чтобы еще раз повидать тебя. Я чертовски скучал по тебе.
— Но ты же счастлив с Сибил?
— Да. Но это… не то же самое. О Господи, Лиза, я все еще люблю тебя! Проклятье!
Он обнял ее и жадно поцеловал. Она тут же ответила ему.
Открылись двери и появился Отто.
— Дорогая моя, — произнес он ледяным голосом. — Может быть, ты представишь меня лорду Понтефракту, который, похоже, почувствовал себя здесь как дома.
Адам отпустил ее.
— Простите, мистер…
— Шенберг. Отто Шенберг. Лиза, театральные критики ошибались. У тебя отлично получается роль из французского фарса.
— Во всем виноват я, — произнес Адам.
— Понимаю, милорд. Лиза — колдунья. Она, несомненно, околдовала вас, как она околдовала меня. И скольких еще поразили твои чары, дорогая моя?
Лиза вся похолодела.
— Я не стану выслушивать такое ни от одного из вас, — заявила она, направляясь к двери.
— Куда ты идешь?
— Домой.
— Но ужин еще не закончился.
— К дьяволу этот ужин! К дьяволу вас всех! — Она подошла к двери, обернулась, глаза ее метали молнии. — К дьяволу всех мужчин!
Она вышла в прихожую. Отто хотел было последовать за ней, но Адам остановил его.
— Пусть уходит, — сказал он. — Я накинулся на нее из-за вас, что, возможно, было ошибкой. Пусть она остынет.
Отто сердито повернулся к нему.
— Сэр, это мой дом. Как вы смеете указывать мне, что мне делать? И как вы посмели целовать Лизу?!
— Мистер Шенберг, вы становитесь нестерпимым.
Лицо банкира побагровело. Он готов был взорваться. Потом стал отходить.
— А теперь, — предложил Адам. — Давайте обсудим все это как два цивилизованных джентльмена. Поскольку у Лизы нет отца, то, думаю, я могу выступить в качестве своего рода опекуна. Каковы, сэр, ваши намерения в отношении ее?
Отто окрысился, хотел было что-то сказать, потом передумал.