Деньги на постройку церкви в Зачатьевском монастыре были завещаны в посмертной воле отца Ивана, Великого князя всея Руси Василия III. Уж он-то, как никто другой, понимал чудодейственную мощь реликвий и силу святых молитв. Сколько раз приезжал в Зачатьевский монастырь сначала с Соломонией, потом с Еленой молиться преподобным Иулиании и Евпраксии, выпрашивая милость стать отцом. Шутка ли – почти тридцать лет ждал рождения наследника.
Дождался царь сыновей, Ивана и Юрия, от второй жены – молоденькой Елены Васильевны. Первой-то, скромнице да тихоне Соломонии Сабуровой, монашеский куколь надел, а шестнадцатилетнюю племянницу боярина Михаила Глинского к алтарю повел.
Долго царь за развод боролся. Плакался всем, что, дескать, кому трон оставить? Деток Бог не дает с Соломонией. Кто управлять могучей державой после него станет? Братья Юрий да Андрей? Неспособны, слабы, не справятся.
Церковь православная разрешения на второй брак долго не давала. Даже иерусалимский патриарх письмо гневное прислал. Все прекрасно понимали, что дело-то не в детках. Просто надоела стареющему Василию верная Соломония и приглянулась молоденькая девчонка. Известно, враг человеческий силен – седина в бороду, бес в ребро. Вот и стал искать государь выход, плакаться на бесплодие первой жены.
Бояре шумели, родственники тишайшей царицы Соломонии недовольство открыто высказывали, а вот митрополит Московский Даниил не захотел ссориться с царем и дал разрешение на повторный брак. Только радоваться на подрастающих сыновей недолго довелось царю. Умер Василий Иванович, оставил Елену-вдову с двумя малолетними ребятками…
Митрополит посматривал то на белевшую под синим сводом летнего неба церковь, то на семнадцатилетнего царя Ивана, то на окруживших того бояр Романовых. Немногочисленные Глинские стояли в отдалении. Новый государь, новое окружение, новые опалы…
Ах, если бы матушка его, Елена-Прекрасная-Глинская, упокой Господи душу ее, не согрешила пред мужем да Богом, не любовался бы сегодня митрополит Макарий отменной красотой церкви Зачатия.
Что сказал тогда патриарх? Монастырь царя стоит. И прав оказался.
В январе этого года, стало быть, шесть месяцев назад, Кремль как раз к венчанию семнадцатилетнего Ивана на царствие готовился. В Успенский собор народу набилось – яблоку упасть негде. Иван Васильевич только знака ждал, чтоб из палат Кремлевских до собора дойти. Певчие, дюжие молодцы, нетерпеливо посматривали на регента, перебирали ногами, как застоявшиеся молодые кони. Гости вытягивали шеи, посматривая на открытые настежь двери собора: не едет ли государь?