– Он же говорил, что мерзнет постоянно. Мутация такая. Или просто свойство организма.
– Ага, горовил. А у самого на лбу пот от жары. Горовить можно много чего.
Глеб и сам уже думал, что может скрываться на теле у юноши, но ему стало любопытно выслушать версию Пистолетца.
– Хорошо. И что, ты думаешь, он под своей одеждой прячет?
– Письмо.
– Какое еще письмо? Оно бы уже давно вымокло и расползлось, как твой блокнот.
– Не намопинай… – насупился лузянин. – Но я не про такое письмо, не на мубаге.
– А на чем же еще? На глиняных дощечках?
– На теле! – совсем тихим шепотом, склонившись к уху мутанта, выдал Пистолетец.
– Ха! Так и с тела оно бы уже сотню раз смылось!
– Татута… татиту… титита… – затикал вдруг лузянин.
– Ты чего это? – удивился Глеб. – В шпионов играешь? Азбукой Морзе мне шифровку передаешь?… Так я ее не знаю.
– Не Мозре никакой, – отмахнулся Пистолетец. – Тати… эта… как ее… Иголками под кожу…
Мутант уже понял, о чем идет речь, но решил немного посмеяться над приятелем.
– Что? – с деланым ужасом округлил он глаза. – Иголки под кожу? Еще, наверное, и под ногти?… Ты пытал Сашка?! Ничего себе эксперимент…
– Не придуривайся, – серьезным тоном сказал вдруг лузянин. – Ты понял, о чем я. Наколки, вот… Письмо на теле наколото. И оно не свымается.
– Допустим, – тоже стал серьезным Глеб. – И от кого письмо? Кому? О чем? К чему такие сложности и такая секретность?
– Этого я не знаю. Вомзожно, от тех морозильников… отморозков из Лузы. Скорее всего. Хотят, наверное, с отморозками из Устюга ноктакт наладить. Или еще чего. Надо раздеть его и помсотреть.
– Никого мы раздевать не будем! – посуровел мутант. – А если и начнем, то с тебя. Чтобы всыпать по голой заднице. Экспериментатор хренов!.. Кстати, а в чем тут эксперимент, я так и не понял?
Пистолетец обиженно засопел, но потом все же выдал:
– Он тебе про меня ракксазывал?…
Глеб аж поперхнулся. Ничего себе расклад!.. Откашлявшись в кулак, осторожно вымолвил:
– Ну, допустим…
– Про то, что я плавирьно говорю, да?
– Да, – помедлив, кивнул мутант.
– Это и был экспромпритент! – торжественно заявил лузянин.
– Все равно не понимаю, – признался Глеб.
– Ну, сморти… Если он сам по себе, то мы ему все варно как и кто… Протсо чтобы бодраться проще до Утсюга. А как я проверю, все варно или нет? Вот я и потсарался… Горовил с ним пварильно, пока ты спал. Ух, как трундо было, чуть мозг не вспикел!.. Теперь после эгото еще нерпавильней стал роговить…
– И все же я не понял смысла.
– Ну как же! Он ведь тебе это ракксазал! Значит, он меня задопозрил в чем-то, значит, ему не все навро! А так бы плюнул и мочлал.