Закинув за спину топорик, он оседлал дерево и, отталкиваясь руками, быстро переполз по стволу на ту сторону. Там он встал на траву и, победно взметнул руки вверх.
— Наконец-то! — крикнул он. — Свершилось! Гип-гип-ура!
Я напряженно следил за ним, замирая от страха при мысли о том, что вот сейчас из-за кустов появится нечто ужасное и в мгновение ока решит судьбу нашего предводителя. Но все было спокойно. Только все было спокойно. Только какая-то пестрая птица взлетела у него из-под ног и исчезла за деревьями.
Вторым направился Саммерли. Удивительно, сколько энергии — в его тощем теле. Он вызвался перенести на ту сторону две винтовки. После того, как он перебрался, оба профессора оказались вооружены. Следующим был я. Я пытался не смотреть на разверзшуюся подо мной ужасную бездну. Саммерли выставил мне навстречу приклад своей винтовки, и мгновение спустя я уже схватился за его руку.
Лорд Рокстон же ко всеобщему восхищению просто перешел по стволу. Перешел безо всякой поддержки. Вот уж, действительно, железные нервы у этого человека.
Наконец мы все четверо оказались в волшебном царстве, в затерянном мире Мейпла Уайта. Настала долгожданная минута триумфа. В тот момент никто не знал, что минута эта продлится даже меньше минуты, а вслед за ней начнутся тяжкие испытания.
Однако, позвольте все — по порядку. Едва мы на каких-то пятьдесят ярдов углубились в заросли травы, как сзади раздался леденящий душу треск и грохот. Мы стремглав бросились назад к обрыву. Наш мост рухнул в пропасть. Заглянув через край, я увидел на дне обрыва бесформенную кучу ветвей, листьев и щепок. Это были останки нашего бука. Неужели земля на краю площадки, не выдержав тяжести, осыпалась и увлекла за собой в бездну с таким трудом наведенный мост. Пока что это было единственным приходившим на ум объяснением катастрофы. Затем из-за выступа на вершине одинокого утеса появилось чье-то смуглое лицо. Это был метис Гомес. Но куда подевалось привычно непроницаемое, изредка нарушаемое угодливой улыбкой спокойствие его лица. Сейчас это лицо искажала неприкрытая ярость, а в глазах играли злорадные огни.
— Лорд Рокстон! — крикнул он. — Лорд Джон Рокстон!
— Я здесь, — отозвался наш товарищ, — что дальше?
На той стороне пропасти раздался хохот.
— Да, ты там, английский шакал, там и останешься. Как долго я ждал подходящего случая. Вам было трудно взбираться. Спускаться будет еще труднее. Вонючие недоумки. Вы все как один — в капкане.
Мы были слишком ошеломлены, чтобы говорить. Мы словно оцепенели от изумления. Отломанная большая ветка, валявшаяся на траве видимо послужила ему рычагом, когда он сталкивал дерево с обрыва. На секунду лицо Гомеса исчезло. Потом он появился опять. Казалось, теперь он еще больше разъярился.