Все было спокойно, никто на нее не покушался, и женщина успокоилась, ведь невозможно жить, всех подозревая. Если здесь человек Гамлета, то он давно бы убил ее… Потом Матильду осенило: Гамлет ведь знал о яйце Фаберже. Тогда, в Ереване, на темной террасе, он говорил со своим подозрительным гостем о нем. Скорее всего, он поручил этому неизвестному разыскать дорогую вещицу. Кто же из троих? Теперь она сама принялась исподволь расспрашивать своих гостей и поняла, что каждый из них что-то скрывает. На расспросы все трое отвечали уклончиво, односложно, о своем прошлом ничего рассказывать не хотели.
Ей захотелось побыть одной, обдумать все без помех. С утра началась обычная повседневная суета, но сегодня эти люди, ее гости, особенно тяготили Матильду. Она тихонько вышла из дома и пошла к источнику. Николай говорил только о деньгах… Не знает об антиквариате или хитрил? Стоит лишь отдать ему деньги, и он потребует все? И зачем ему оставлять свидетеля? Тем более, что он признался в одном убийстве… Или блефовал? Скорее всего, нет. Значит, она жива, пока молчит. Кого еще из гостей ей следует опасаться? Кто-то ведь обыскал ее комнату… Или всех? Если они все сообщники, тогда ее бы уже не было… Скорее, убийца один… Но зачем ему так долго тянуть? Стоп, потому и тянет, что он здесь не один. Вот в чем причина: они опасаются друг друга, кроме того, они же не знают, где сейф, и без нее не смогут найти антикварную вещицу и валюту. Но за миллионы долларов ее могут и пытать… Так какой же вывод она должна сделать? Во-первых, никому не говорить о сейфе, второе — ни с кем не оставаться наедине и, по возможности, сбежать отсюда раньше всех.
Выпавший снег засыпал тропку, и она шла, проваливаясь по колено. Еле-еле добралась до леса, там тропа была видна лучше. Поднялась к источнику и вновь залюбовалась на фантастическую зимнюю сказку. На этот раз она обратила внимание на свисающие со скалы ветки с красными ягодами, покрытыми ледяной корочкой. Летом эти ядовитые ягоды были зелеными, а сейчас так ярко краснели, что захотелось сломать пару веток и принести домой, порадовать Верочку. Залезть туда, казалось, было не сложно, не так уж тут и круто, но только если бы не было льда. Она сбросила свой ватник, шапку и варежки на теплые камни, вернулась немного назад — с этой стороны скала была совсем пологой и снега на ней почти не было, весь сдувался ветром. Осторожно, не спеша полезла вверх. И хотя и здесь было очень скользко, Матильда быстро добралась до кустов, только самые красивые ветки росли с краю, прямо над Викиным корытом. Она подтянула ближе одну ветвь, но оказалось, что эта веточка пустая, а с ягодами была другая, рядом. Надо лишь только чуть-чуть наклониться… Чтобы не свалиться, она взялась за пучок свисающих ветвей, на них ягод почти не было, так, несколько штук. И, держась левой рукой за гибкие упругие ветви, почти повиснув на них, правой дотянулась до самой красивой ветки, сплошь унизанной ягодами. Дернула ее, та стала легко отламываться. В этот момент кустик, за который она держалась, вдруг вырвался из скалы. Матильда сорвалась вниз, ее руки скользнули по ветвям, обдирая и давя ягоды. Она скатилась по обледенелым камням прямо в Викино корыто.