В пятницу Ник ждал ее с докладом и техническими предложениями. Он собирался оплатить покупку системы. Когда Сэмми появилась в дверях его кабинета с бумагами в руках, Ник посмотрел на часы.
— Мне не хочется откладывать нашу встречу, — сказал он. — Но я чертовски проголодался. Мы можем поговорить за ланчем или ты предпочитаешь зайти еще раз?
Умная женщина сказала бы на ее месте, что зайдет еще раз. Но Сэмми очень хотелось убедить и себя, и Ника, что она больше не зависит от него, поэтому она согласилась.
Ник лукаво улыбнулся.
— Спасибо, — сказал он.
— За что? — нахмурилась Сэмми.
— За то, что доверяешь мне настолько, что согласилась со мной позавтракать.
Сэмми смотрела в сторону и пыталась решить, чье поведение вызывает наибольшие опасения — Ника или ее собственное.
— Я действительно очень хочу есть, — сказал Ник. — Просто умираю от голода.
— Вы не похожи на умирающего, — пошутила Сэмми, чтобы разрядить обстановку.
И тут Ник снова, улыбнувшись, обезоружил ее своими ямочками на щеках. Сердце Сэмми учащенно забилось.
— Пойду схожу за своим портфелем, — сказала она, — чтобы не нести это все в руках. Встретимся у выхода.
Они поехали в роскошном «линкольне» Ника на Северо-западное шоссе в ресторан под названием «Бифштекс и пиво». Глядя на красиво отделанный потолок ресторана, Сэмми думала о том, сколько деловых свиданий назначалось и сколько сделок совершалось в его стенах. Сколько скаковых лошадей было куплено и продано, а во времена процветания Оклахомы сколько нефтяных скважин перешло из рук в руки за поеданием салатов и сочных бифштексов.
Сэмми не стоило волноваться по поводу этого ланча. Она была настолько поглощена идеями, связанными с системой «Теодолит», что разговор все время шел в нужном направлении. Ей приятно было видеть, что Ник не меньше ее увлекся новой системой.
— За сколько она окупится? — спросил он.
Сэмми положила рядом с тарелкой Ника листок с цифрами.
— По моим подсчетам, через три года.
— Ты, как всегда, считала с запасом? — спросил Ник. — Как в случае с системой трассировки?
Сэмми улыбнулась, отрезая тонкий кусочек фирменного черного хлеба, которым славился ресторан.
— Хорошо бы это оказалось так.
— А если не окажется?
— Тогда система окупится через три года, но я проиграю пари, которое заключила сама с собой.
Намазав кусочек булки медовым маслом, Сэмми осторожно откусила. Божественно!
Ник откинулся на спинку стула, и официантка налила ему еще кофе.
— Пари с самой собой? — переспросил он. — И что же ты получаешь в случае выигрыша?
— Ничего особенного, уверяю тебя.
— Немножко зная тебя, возьму на себя смелость предположить, что слова «что-то особенное» означают в твоем лексиконе нечто совершенно сногсшибательное, вроде новой зубной щетки.