— Я уезжаю, потому что не могу жить рядом с тобой.
Ни вдали от тебя, подумала я. Слезы текли непрерывно, мы смотрели друг другу в глаза.
— У меня уже есть билет на самолет. Через несколько дней я уеду из Малларанни и вернусь в Париж. Я должна довести до конца свое выздоровление, и мне нужно сделать это самостоятельно, без тебя.
Я попыталась взять его за руку, он отдернул ее.
— Прости меня, — прошептала я.
Он закрыл глаза, сжал кулаки, набрал побольше воздуха в легкие. Потом встал и, не взглянув на меня, направился к входной двери.
— Подожди, — умоляющим голосом сказала я и побежала за ним.
Он резко распахнул дверь, оставил ее открытой, побежал к своей машине, сел в нее и уехал. В этот миг я поняла, что никогда больше его не увижу. И мне стало больно, страшно больно.
Самое простое, что мне оставалось сделать, — это известить Феликса. Я позвонила ему.
— Опять ты! — воскликнул он.
— Ну да… Готов снова выносить меня?
— Что-о-о?
— Я возвращаюсь.
— Что-что?
— Я возвращаюсь в Париж.
— Вау! Я организую сумасшедший праздник. Ты поселишься у меня…
— Стоп! Во-первых, никакого праздника. И жить я буду в студии над «Счастливыми».
— Да ты что, это же трущоба!
— Меня устраивает. Плюс кафе будет открываться вовремя.
— То есть ты еще и собираешься работать? Да быть такого не может!
— Однако это так. До встречи в «Счастливых людях».
— Не так быстро. Для начала я приеду за тобой в аэропорт.
— Не надо, сама справлюсь. Теперь я умею это делать.
Три часа спустя с тяжелым сердцем я отправилась к Эбби и Джеку. Мне открыла Джудит.
— Откуда ты взялась? — спросила я.
Она бросилась мне на шею:
— Где мой брат? Вчера вечером я видела его стерву, она приставала в пабе ко всем подряд. Я вскочила в машину и помчалась вас поздравлять.
— Хорошо, что ты здесь, я должна поговорить со всеми вами.
— Что происходит?
— Пойдем к Эбби и Джеку.
Она пропустила меня вперед. Эбби обняла меня и назвала «моя дорогая». Похоже, Джудит рассказала им всю историю и сообщила, что у нас с Эдвардом идеальная любовь. На мои глаза набежали слезы, я встретилась взглядом с Джеком и увидела, что он с его проницательностью все понял. Сейчас от их ликования ничего не останется.
Мы сели. Эбби и Джудит ерзали на диване. Только Джек сохранял спокойствие и наблюдал за мной.
— Ты уезжаешь, да? — спросил он.
— Да.
— Что? Да что здесь творится? — закричала Джудит.
— Моя жизнь — в Париже.
— А Эдвард?
Я опустила голову и вся сжалась.
— Я думала, ты его любишь. А ты ничем не лучше той, другой, ты тоже попользовалась им и бросила!
— Хватит, Джудит, — вмешалась Эбби.
— Когда ты уезжаешь? — спросил Джек.