— Без дураков? Ты собираешься снова начать работать?
Я просто посмотрела на него.
— О’кей, понял.
Он встал. Я проводила его к выходу.
— Встречаемся завтра утром, чтобы все обсудить, — сказала я на прощание.
Он порылся в карманах и протянул мне связку ключей.
— На случай, если я не проснусь. — Он поцеловал меня.
— Спокойной ночи.
Он как-то странно посмотрел на меня.
— В чем дело?
— Ни в чем, потом поговорим.
Через десять минут я была в постели, но сон не шел. Я забыла шум города, гудки, сирены, голоса ночных прохожих, яркое ночное освещение. А Малларанни теперь далеко. Эдвард тоже.
Я прошла по коридору здания, чтобы попасть в кафе. Дверь заскрипела. Внутри пахло затхлостью. Я щелкнула выключателем. Половина светильников не работала. «Счастливые люди» были не в лучшем состоянии. Я шла по залу, глядела вокруг и вспоминала, вспоминала, вспоминала. Силилась ощутить то, что чувствовала здесь раньше. Впрочем, от былого сохранилось немногое. Я шла вдоль книжных полок, некоторые из них были пусты. На других я трогала книги. Вытаскивала томик наугад, пролистывала. Загнутые уголки, пожелтевшие страницы — почти все они были потрепаны. Я прошла за стойку, провела по ней рукой — поверхность оказалась липкой. Взглянула на посуду — бокалы и чашки со сколами и щербинками. К одному из кранов для розлива пива скотчем приклеена бумажка: сломан. Книги со счетами и заказами свалены в кучу на полу за стойкой. Лишь фотографии на задней стенке были чистыми и висели на месте. Кофемашина долго сопротивлялась, пока не выплюнула некую жидкость, по цвету смутно напоминающую кофе. Я прислонилась к стойке и проглотила ее с гримасой отвращения. Мораль: никогда и ничего не оставлять на Феликса. Чтобы выбраться, устоять на ногах, чтобы излечиться, я верну к жизни «Счастливых людей».
Я уже в третий раз промывала пол тряпкой, когда мой драгоценный компаньон соизволил явиться.
— Ты решила переквалифицироваться в уборщицу?
— Да. Впрочем, как и ты. — Я швырнула ему в лицо пару резиновых перчаток.
Провозившись с уборкой несколько часов, мы уселись на пол. Перед витриной выстроилось в ряд с десяток мешков с мусором. Зато «Счастливые люди» пахли чистотой — в отличие от нас.
— Феликс, с этой минуты ты перестаешь изображать из себя библиотекаря.
— Я стану торговать, что ли?
Я кивнула.
— И предупреди своих приятелей, что они должны платить за все, что заказывают, включая каждый стакан воды. Это понятно?
— Когда ты такая, ты меня пугаешь.
Он закрыл лицо ладонями. Я шлепнула его по рукам и встала:
— Все, можешь идти играть в песочницу.