Зато, муж дорожил ею, и ценил их семью, понимая все, что он выигрывает. Саша не был глупым. Нет. Он прекрасно умел находить лучший для себя вариант. Они были абсолютно из разных слоев общества. Когда-то, их брак назвали бы «мезальянсом».
Интеллигентная и воспитанная дочь пяти поколений профессоров и преподавателей, и сын продавщицы и каменщика, у каждого из которых было не больше пяти классов среднего образования. Саша хотел вырваться из этого круга, и Аня позвала его в свой.
Им было хорошо и комфортно вместе. Каждый из них ценил и понимал, что партнер делает для другого. И Аня жила в своем счастливом мире. Любя и желая лишь своего Сашу, не замечая ничего, что не укладывалось в картину ее мира. До сегодня…
Девушка встала, наливая себе вторую чашку кофе. Она абсолютно не беспокоилась о том, что это помешает ей потом заснуть.
Кофе было ее зависимостью. Ее вредной привычкой. Но и в этом, она признавалась только себе в одиночестве и тишине кухни.
Свою первую чашку натурального, свежезаваренного кофе, Аня выпила в четыре года. Она до сих пор помнила свое волнение, когда мать наливала ей черный, тягучий напиток в маленькую, красную фарфоровую чашку, разрисованную черными листочками по кайме, из настоящего, «взрослого» сервиза, привезенного из ГДР дедушкой - директором завода. Помнила, как дрожали ее пальчики, и как она боялась уронить эту драгоценную чашку. Могла воскресить каждый нюанс и оттенок того дивного вкуса напитка «больших». С того дня Аня ежедневно пила кофе.
Когда реальность уж больно настойчиво пыталась ворваться в идеальный мир Ани, количество выпиваемых чашек резко возрастало до десяти и более. В хорошие дни - ей удавалось ограничиваться тремя-четырьмя. Одно успокаивало девушку: от ее привычки не было вреда окружающим. Слабое, но все же оправдание зависимости.
Отчего-то, была у Ани уверенность, что сегодня, количество выпитых чашек, вполне сможет перевалить за десять…
Захотелось позвонить Юрке. Но Аня знала, что никогда не сделает этого. Зачем? Что сможет сказать ей крестный Марины? Что она дура, девушка и сама знала. А все остальное он ей уже не раз говорил. Да и не хотелось говорить другу то, в чем и себе еще не до конца призналась.
Когда Аня зашла в квартиру этим вечером, ее всю трясло. И это мужу можно сказать, что замерзла. Покорно выслушать мягкий укор в том, что не заботиться о себе, одевается не по погоде, и согласно кивать головой, ощущая во всем теле не холод, а жар.
Олег был красивым, это Аня заметила давно. Но никогда девушка не смотрела на его руки. Отчего? Возможно потому, что, как и других своих знакомых мужчин, не рассматривала как кого-то, большего, чем друг.