Боб решил, что просидит эту неделю один в их загородном доме, сообщила она, потому что ему нужно было внести последние изменения в свою книгу и хотелось покончить с этим до свадьбы, так что она осталась в городе, чтобы проследить за последними приготовлениями: купить кое-что, забрать вещи со своей старой квартиры, выпить чаю с матерью Боба в Плазе и все такое.
— Что ж, отлично, — сказал он. — Рад, что ты зашла, Мэри.
Впрочем, он и представить себе не мог, насколько ошеломительную цель преследовал этот ее приход, и она была вынуждена разъяснить ее во всех подробностях.
— …Так что сегодня я обсудила все это со своим психоаналитиком, — говорила она все тише и тише, наклоняясь, чтобы поставить стакан на кофейный столик, — и он… не то чтобы одобрил эту идею, но никаких… никаких возражений тоже не выдвинул. Так что вот. — Она выпрямилась, откинула со лба тяжелую темную прядь и серьезно посмотрела ему в глаза. — Поэтому я и пришла. Как видишь.
— Но, Мэри, я, кажется, не очень… ого! — И он сглотнул. — О боже! О господи боже мой!
Они одновременно поднялись со своих мест, но, чтобы обнять ее, ему пришлось замешкаться, обходя кофейный столик, и только потом — с тихим жалобным стоном, который он никогда в жизни не забудет, — она растаяла у него в руках. Она была высокая и гибкая, ее духи пахли сиренью с легким привкусом лимона, и у нее были изумительные, чудесные губы. Он не мог поверить в реальность происходящего, хотя в каком-то смысле все это было вполне объяснимо: даже самые прекрасные девушки в мире могут испугаться, когда дело доходит до замужества, и, поддавшись порыву, отвергнуть его — хотя бы на несколько дней, — обратив свое внимание на первого попавшегося мужчину, который чем-то привлек их внимание; и надо быть полным идиотом, чтобы не почувствовать себя в связи с этим польщенным.
Вскоре свежее летнее платье было уже на полу, туда же полетело ее невесомое нижнее белье, и она скользнула к нему в кровать, не дождавшись, когда он освободится от собственной одежды.
— О Мэри, — сказал он. — О Мэри Фонтана!
И вот он уже завладел всем ее телом, руки и губы его полностью отдались наслаждению, заставляя ее стонать и задыхаться, но довольно быстро на него накатила волна страха: а что, если с этой девушкой у него не получится?
И у него не получалось. Для начала нужно было не дать ей об этом догадаться, и ради этого он пустился на ласки еще более изощренные, откладывая и откладывая, пока все ее возбуждение не сошло на нет.
— …Майкл, с тобой все в порядке?
— Господи, я не знаю; похоже, я просто не могу… просто не могу настроиться, вот и все.