— Почти ничего. Среди бойцов ходят слухи о зомбаках, которые ведут себя не как остальные. Я сам пару раз сталкивался со вторыми, но Салищев, Хряк, отрицает их существование. – Швец настороженно огляделся, словно их могли подслушать, покосился на инженера. Хлопнув ладонями по столу, он поднялся: – Ладно, пока разговор не стал слишком опасным, предлагаю его закончить. Пора спать. Мы как‑нибудь разместимся здесь, даме выделим отдельную комнату.
Немного обидевшись, Савельев проворчал:
— Не, ну ваще… Я как бы умею хранить секреты…
Пока Швец стелил на полу матрасы и искал одеяла, Долин, захватив рюкзак, заскочил в ванную комнату. Защелка была сломана, но Долин не ждал внезапного вторжения. Усевшись на край ванны, он закатал штанину, размотав бинт, осмотрел рану овальной формы со следами зубов.
Протисту не удалось вырвать кусок плоти, но сила укуса у него была будь здоров. Само место укуса воспалилось, кожа вокруг него покраснела. От легкого прикосновения Долин поморщился – на ногу словно плеснули кипятком. Хотя это хорошо – боль с воспалением значили, что иммунная система сопротивляется заразе. Однако еще с утра воспаление было намного меньше. Судя по скорости его распространения, нога перестанет функционировать дня через три–четыре.
Интересно, подумал Долин, когда проявятся первые признаки болезни? И какими они будут? Сердце начнет останавливаться постепенно, станет хуже память? Или все произойдет мгновенно? И если его заразил тип два, не станет ли он как тот разумный протист бродить по миру, полностью утратив память и забыв, кем он когда‑то был?
Хмыкнув, Долин решил больше не думать об этом. Есть цель – отыскать Дай Чуаня и вакцину. Посторонние мысли лишь отвлекают.
Отыскав в рюкзаке аптечку, он продезинфицировал рану и сделал в плечо укол иммуноглобулина. Поразмыслив, вкатил себе двойную дозу пенициллина. Хуже точно не будет, зато, возможно, удастся притормозить размножение паразита.
Достав бинт и тюбик анестетика, он принялся смазывать его мазью.
В дверь вежливо постучали, она начала открываться.
Проскользнув в ванную, Кнопа закрыла дверь. Из комнаты донесся окрик Швеца:
— Только потише там!..
Девушка была в одном свитере, короткие черные волосы еще не успели просохнуть. И без мешковатой куртки и шапки она выглядела иначе, очень женственной и милой. Долин невольно залюбовался ей, вмиг пожалев, что так долго отталкивал ее. Из‑за своей дурости и идиотского желания не обременять себя. Но теперь, едва не потеряв ее и осознав, что она была больше, чем просто подругой, он даже не мог прикоснуться к ней.