Зотов снова поднялся и поклонился.
– И далее, – продолжил Петр. – Шведы меня начинают доставать. Собираю добровольцев из числа работающих. Скоро из Пскова и Новгорода люди на работы прибудут, она не встанет. Всех во флот, и неделей позже на корабли да в море. Пора надрать задницу соседу. У нас сколько сейчас кораблей? – он посмотрел на сидящего напротив князя Головкина.
Князь встал, поклонился и сказал:
– Государь, у нас в Кронштадте на боевом дежурстве пять кораблей 80-ти пушечного, двенадцать кораблей – 70-ти пушечного, двенадцать – 50-ти пушечного ранга, шесть фрегатов и шесть шняв по 18 пушек на каждом.
– Во, слышали? Садись, – махнул Петр рукой. – Каждый лично принимал, а кое-какие строил и сам. Каждый боеспособен и несет в себе смертельную силу. Позор, что мы не можем успокоить своего соседа такой силой морской. Что, мне лично в море выйти? Я и здесь нужен, и там. Вы же без меня город вверх ногами построите…
Меньшиков громко засмеялся, но Петр не обратил внимания на своего дружка, продолжал:
– Это не война, а мелкое баловство со стороны шведов. Ты, князь Николаев, бери все в свои руки и тремя-четырьмя кораблями и парой фрегатов раздави эту блоху в Балтике. Никого не жалеть! Но имей в виду, как я учил: держи наготове подмогу. Резерв должен действовать неожиданно и молниеносно, понял? Тебя учить не надо, ты вояка опытный. Люди будут через несколько дней, и особо не крутись там на глазах. Ударить надо неожиданно – это и есть успех.
Петр сел в свое потертое кресло и закурил. Он еще раз окинул всех взглядом, что означало: можно уходить, потом разгладил усы и закрыл глаза.
– Помоги мне Господь! – прошептал он.
Вечером к ужину князь Зотов доставил всех троих молодых людей к государю. Ребята впервые ехали верхом на лошадях и у них это неплохо получалось.
У домика царя их встретили лакеи и, придерживая за уздцы, помогли спуститься на землю.
– Прошу, – сказал Зотов, указывая на дверь.
Ник взглянул на Ин.
– Дам вперед, – сказал он.
– Ты что болтаешь. Я же не дама, – прошептала Ин. – Иди первый, ты его лучше нас знаешь.
– Я пойду, – вызвался Жан и шагнул вперед.
– Нет, тогда уж лучше я, – остановил его Ник и открыл дверь. Она слегка скрипнула, и молодые люди через мгновение оказались в крепко прокуренной комнате. Как и раньше, посередине стоял большой длинный стол, по бокам тесаные табуретки.
Они вошли и оглянулись. Князь Зотов закрыл за ними дверь и прислушался, пытаясь услышать громкий голос Петра.
Государь вышел из соседней комнаты в расстегнутом камзоле с серебряным крестом на груди.