— Ты уверена, что убила?
— Еще бы. Сделала в башке дырку. А сколько крови! Разве после этого человек может выжить? Но он, видите ли, отоспался и на следующий день приступил к делам как ни в чем не бывало. Хочешь верь, хочешь не верь, но я сказала тебе все как было. Могу поклясться чем угодно. Можешь не переживать, что убил из-за меня этого гадкого урода. Он тоже оживет и приступит к своим делам. Правда, у него дел-то особых нет, но одно есть. Например, такое важное дело, как спать со своей собакой.
Макс тяжело вздохнул и спросил крайне устало:
— Ань, а ты сама-то хоть веришь?
— Чему?
— Своим словам.
— Представь себе, верю. Я понимаю, что все это звучит нелепо. Если бы мне это рассказали, я бы никогда не поверила. Но я же не могу не верить сама себе!
— Какая-то мистика получается.
— Получается, так.
— А может быть, в эту ночь ты была сильно пьяна? Может быть, у тебя был нервный срыв и в результате начались галлюцинации?
Я и не надеялась, что Макс мне поверит. Необходимо было как можно быстрее прекратить этот разговор.
— Да пошел ты! — отмахнулась я. — Я и не пытаюсь заставить тебя поверить. Я была лишь немного выпимши, а мой нервный срыв не мог вызвать галлюцинаций. Просто я сказала все это к тому, чтобы ты за смерть урода особо не переживал. Он жив-здоров, прекрасно себя чувствует, собирает мозаику. Кстати, когда я увидела пахана живым и невредимым, я полезла в пруд, чтобы найти труп, но не нашла там ничего, кроме его зажигалки.
— Это не аргумент. Зажигалку пахан мог обронить из окна, когда курил в нетрезвом виде.
— Значит, не веришь?
— Значит, не верю.
— Ну и пожалуйста.
— Ну и спасибо.
Большую часть дороги мы снова ехали молча и старались не встречаться друг с другом взглядом. Первым нарушил молчание Макс:
— Анна, ты на меня не обижайся. Я в мистику никогда не верил.
— Я тоже не верила, пока с ней не столкнулась.
— Я, конечно, всегда знал, что пахан достаточно темная лошадка. — Макс сделал паузу и продолжил: — Но я никогда не сомневался, что он простой смертный человек.
— Он бессмертный.
Макс посмотрел на меня сумрачно и вновь замолчал.
Когда появились жилые дома, я поняла, что мы приехали в какой-то поселок. У дороги стояло кафе. Я толкнула Макса в бок:
— Может, перекусим? Всегда мечтала о деревенской кухне. Она такая вкусная.
— Как мы перекусим, если у нас денег нет даже на бензин? Хорошо, что в багажнике полная канистра.
— И что, если мы попросим, нам даже супа горячего никто не нальет?
— Нет. Разве в наше время кто-то что-то бесплатно делает?
— Но ведь ты же меня спас и денег не взял?