«Держи вора! Держи вора!» Крикъ этотъ подхватывали сотни голосовъ и толпа увеличивалась на каждомъ поворотѣ. Погоня усиливалась, летѣли брызги грязи, стучала мостовая, открывались окна, изъ домовъ и дворовъ выбѣгали люди, и впередъ, все впередъ неслась толпа; зрители на самомъ интересномъ мѣстѣ бросили «Петрушку» и присоединившись къ бѣгущимъ, съ удвоенной силой подхватывали крикъ: «держи вора! держи вора!»
«Держи вора! Держи вора!» Въ натурѣ человѣка лежитъ какая то особенная страсть къ преслѣдованію. А бѣдный, несчастный мальчикъ, задыхаясь отъ усиленнаго бѣга, съ трепещущимъ отъ страха сердцемъ, съ выраженіемъ смертельнаго ужаса во взорѣ, съ крупными каплями пота на лицѣ, напрягалъ каждый нервъ свой каждый мускулъ, чтобы перегнать своихъ преслѣдователей. Но толпа нагоняла его, съ каждой минутой выигрывая пространство и выражая радость свою по этому поводу громкимъ крикомъ, шиканьемъ, визгомъ. «Держи вора!» Ахъ, держите его ради Бога, ради состраданія къ нему!
Поймали наконецъ! Ловкій ударъ. Вотъ онъ на мостовой… толпа волнуется, жестикулируетъ… приходятъ новые зрители… они проталкиваются сквозь толпу… тѣснятъ ее, чтобы взглянуть на него. «Отойдите въ сторону!» «Дайте ему больше воздуха!» «Пустяки! не стоитъ онъ этого!» «Гдѣ джентльменъ?» «Вотъ онъ, идетъ по улицѣ!» «Дайте мѣсто джентльмену!» «Тотъ ли это мальчикъ, сэръ!» «Да!»
Оливеръ, между тѣмъ, лежалъ покрытый грязью и пылью, изо рта у него шла кровь; онъ дико оглядывался кругомъ на лица окружавшей его толпы, когда стоявшіе впереди люди пропустили къ нему стараго джентльмена.
— Да, — сказалъ джентльменъ, — боюсь, что это тотъ самый мальчикъ.
— Боится! — пронесся шепотъ по толпѣ. — Какой онъ добрый!
— Бѣдняжка! — сказалъ джентльменъ. — Онъ сильно ударился.
— Я ударилъ его, сэръ! — сказалъ высокій, неуклюжій человѣкъ, выступая впередъ. — Я хватилъ его кулакомъ по рожѣ… Я остановилъ его, сэръ!
Неизвѣстный притронулся къ шляпѣ и осклабился, видимо надѣясь на то, что ему дадутъ что нибудь за труды. Но старый джентльменъ взглянулъ нa него съ отвращеніемъ и тревожно оглянулся кругомъ, какъ бы высматривая мѣсто, куда ему уйти. Весьма возможно, что это и удалось бы ему, если бы не полицейскій, который въ эту минуту протискался черезъ толпу и, подойдя къ Оливеру, схватилъ его за шиворотъ.
— Ну, ты, вставай, — сказалъ онъ грубо.
— Это не я, сэръ! Право, не я, это два мальчика, — сказалъ Оливеръ, протягивая къ нему руки съ мольбой и оглядываясь кругомъ. — Они здѣсь гдѣ-нибудь.
— Не видно ихъ, — отвѣчалъ полицейскій, — говоря нѣсколько насмѣшливо и не подозрѣвая, что говоритъ правду. Доджеръ и Чарли Бетсъ еще нѣсколько времени тому назадъ дали тягу черезъ первый попавшійся дворъ. — Вставай же!