В написанном было мало общеупотребимых терминов — хоть какая-то систематизация магической науки началась в Европе четырнадцатом веке нашей эры, а Гримуар явно относился к 4–5 векам после рождения Христа. Причем, судя по стилю, и он не был первоисточником в прямом смысле этого слова — маг в нем словно сводил воедино разрозненный опыт древних, причем напирая на то, что выстроил единую «теорию»… Понятно, за что эту «беллетристику» невзлюбили церковники и многие маги, «добрые христиане», неоднократно пытаясь сжечь. Сам томик в коже и серебре работал как амулет средней силы: в зарытом виде страницы от превратностей судьбы более-менее надежно защищала магия, в открытом — потихоньку сосала энергию из мага, собирая себе запас для само-поддержания. Немного — Тернер хватило повозиться с материалом неделю. Была надежда, что «отожравшись», амулетная штуковина подаст дополнительный знак, являющийся ключом к втиснутому на страницы ритуалу… но нет. Книга молчала, как бы намекая — «умный поймет»: в отличии от более поздних пособий по алхимии и другим «магическим» направлениям деятельности, ранне-средневековые источники редко шифровались специально. Или если шифровались — то не иносказанием, породившим в последствии несколько «кодунских» и «алхимических» «письменных диалектов» — а тупо впрямую: перестановкой букв, заменой последних на собственноручно выдуманные значки и прочее. «Супермагическая» книга, таким образом, вообще не была шифром — ее просто нужно было понять. По уровню «разжеванности» текста становилось понятно, что давно почивший создатель фолианта полагал не самый высокий уровень образования читающего… но Ри вообще ничего не понимала! И теперь приходилось, опираясь на редкие опознанные термины еще римской школы магии, урывшись в словари, монографии, более поздние описания и собственные накопленные записи пытаться понять… хотя бы — с какой стороны начинать «копать». Благо — под руками была школьная библиотека.
За два месяца непрерывного поиска упертой магичке начало казаться, что она занимается своими изысканиями чуть ли не вечность — отрывая время от сна, от вечерних посиделок с «подругами» и посылая нафиг необязательные занятия Тернер вникала, рылась в архива, снова вникала… дошло до того, что она даже красится перестала! Не замечала залегшие под глазами легкие темные круги. Разгадка была так близка, так желанна… поймать бы хоть какой-то хвост! И — как это часто случается в жизни — упорство оказалось вознаграждено. Помог случай.