– Малышка, я никогда тебе не врал, – улыбаясь ответил Люк, словно не его поглощало волной боли и неудачи. – Что такое? Сказать тебе, кто изображен на моей пижаме? Признаюсь, это Губка Боб Квадратные штаны. Мне идет желтый.
Элизабет хихикнула. Но лицо ее так побелело, что взрослые поняли, насколько близка смерть.
– Нет, глупый, я хотела спросить... не удастся ли мне после смерти уговорить ангелов остановить войну фейри? Не хочу, чтобы что-то плохое случилось с мамочкой, папочкой и тетушкой Мерелит.
Последние слова Элизабет произнесла еле слышно и закашлялась.
Люк встал на колени у кровати, а Мерелит быстро подошла с другой стороны и взяла племянницу за руку.
– Я пытаюсь храбриться, ведь большие девочки смелые. Но я не хочу умирать, – пожаловалась малышка, в красивых глазах которой сверкали непролитые слезы. – Я боюсь.
– Ты не умрешь, – решительно возразил Люк. – Я лучший маг на свете и не допущу подобного.
Элизабет попыталась улыбнуться, но теперь даже это было ей не по силам. Она повернула голову и посмотрела на Рио остекленевшими глазами:
– Красивая.
Слова вызвали воспоминание, пробившееся через душевные страдания Рио.
Она взглянула на Люка:
– Ты слышал? Она назвала меня «красивой».
Вот только до мага все никак не доходило.
– «Красивая». Ты так же говорил обо мне, когда находился под действием яда гренделя. Возможно ли… что грендели поцарапали Элизабет, пока Далриада держал ее у себя?
Люк покачал головой:
– Я даже не подумал об этом, потому что симптомы совершенно другие. Если это яд гренделя…
– Фейри Зимнего Двора плохо переносят многие виды ядов. И кто знает, как отреагировала ее человеческая половина. Такое возможно? – вмешалась Мерелит.
Рио не медля обхватила ладонями личико малышки и послала свои мысли в глубину сознания больной. Никогда прежде Рио не приходилось работать с чем-то настолько хрупким, и она ужасно боялась навредить, однако не желала, чтобы из-за ее трусости Элизабет пострадала.
Смотреть, искать, увидеть... Все то, что девочка чувствовала, заметила, сделала.
Испуганная малышка пыталась убежать от похитителя.
Сидела в пустом кабинете и тихонько звала маму.
Отказалась от бутерброда.
Плакала, так как боялась существа, что забрало ее. А еще плечо снова заболело, вызвав новый поток слез.
Рио отпустила сознание Элизабет, чувствуя надежду и облегчение.
– Да, грендель случайно ее поцарапал. Он пытался бережно с ней обращаться, но Элизабет запомнила легкий укол в левое плечо.
– Мы ничего не заметили, – начала Мерелит, затем, без разговоров, осторожно обнажила левое плечо больной. И они увидели тоненький нагноившийся порез, не больше пары миллиметров. – Клянусь, раньше этого не было. Если девочка умирает из-за моей небрежности… – Мерелит упала на кровать рядом с племянницей и притянула ее к себе на колени. По лицу фейри струились серебряные слезы.