Настроенческая романтичная миниатюра о любви. Аннотация: Я — не идеал, не герой, я даже не человек, я — сгусток паршивых привычек и смертельной усталости, но несмотря на это, у меня есть она, терпеливая, невозмутимая и любящая, мой ангел земной…
Я потер усталое лицо ладонями. На глаза наворачивались слезы. Я не имел на них никакого права, но, тем не менее, они против воли собирались на ресницах. Я вспомнил ее слова о том, что ресницы у меня несправедливо длинные для мужчины и хмыкнул. Она — женщина, без которой за два года я перестал мыслить свое существование. Ее хрупкое нежное тело лежало на больничной койке, закованное в гипс, окутанное трубками, проткнутое иглой капельницы.
Я склонился и прижался губами к прохладной ладони. Мне дико хотелось оказаться на ее месте, заменить ее собой. Я прочертил пальцем направление каждой голубой венки.
На плечо легла чья-то рука. Я не обернулся. Было наплевать.
— Томми…
— Молчи, Йохан. Просто помолчи, — я не хотел ничего слушать.
— Томми, ту девчонку поймали. Она в участке.
Я не ответил. Чувство вины, на время притупленное усталостью, снова вернулось. Йохан почувствовал мое состояние.
— Ты не при чем. Варя сказала бы то же.
Я снова уткнулся в ее ладонь лицом и вдохнул знакомый родной запах, почти заглушенный больничным. Память вернула меня к событиям двухлетней давности. Я горько улыбнулся. Два года как одно мгновение и целая жизнь одновременно.
Мортен недовольно поморщился и взъерошил почти отросшие кудрявые волосы. Поспать нам толком не удалось. Машина с оборудованием задерживалась.
— Москва проглотила всю технику.
Йохан невозмутимо перебирал струны, закинув ноги на стол. Я, проходя мимо, пнул его ногу коленом.
— Очередная песенка для жены?
Йохан щелкнул языком.
— Я, в отличие от окружающих, одну женщину люблю.
Симен захохотал.
— Парень, это не мы их любим, это они нас…
— А потом догоняют и еще раз любят, — продолжил Мортен.
— И еще раз любят нашего Томми, ты хотел сказать, — закончил Симен.
— Да, бритые нынче не в моде.
— Как и кудрявые!
— Девочки, не подеритесь, — Йохан отложил гитару. — Лучше так, вношу предложение. Поспать или погулять?
Я нахмурился. Отдых, конечно, требовался, все-таки нам было уже не по двадцать лет, но и посмотреть город хотелось. Москву мы так и не увидели. Времени до концерта оставалось впритык, а тут сам Бог велел.
— Я бы прогулялся.
Йохан кивнул.
— А! Черт с вами! — махнул рукой Мортен. — Бритые с нами?
— Еще раз назовешь бритым, кудрявый, башку откручу! Куда я денусь? Чтоб вы потом надо мной ржали?
