— Эта версия нравится и мне, — признался Нагибин. — Но в ней есть несколько нестыковок. Первая — заминировав побережье, повстанцы сами лишаются возможности получать вооружение со стороны моря. Второе, и это сказал не я, а ты сам, каплей, — в тоннеле ты столкнулся с хорошо подготовленными боевыми пловцами, а их в настоящее время не может быть ни у одной из противоборствующих сторон.
— Но это были, несомненно, арабы. Я успел рассмотреть их лица, — возразил Саблин.
— Я в свою очередь могу напомнить тебе, что арабов теперь много и в Западной Европе.
— Там стараются не брать выходцев с востока в элитные подразделения, — вставил Саблин.
— А вот США — страна многонациональная. — Нагибин положил ладонь на стол и несколько раз прошелся пальцами по столешнице, словно по клавишам рояля. Так что все три версии имеют право на существование. И их придется отрабатывать. Но у меня появилась еще одна подсказка благодаря вашей находке в Тартусе. Я говорю о найденной вами видеокамере. Не хотите взглянуть на то, что было на нее снято?
Никто из группы не сомневался, что видео уже отсмотрели аналитики ГРУ и сделали соответствующие выводы, составили сводную записку на имя контр-адмирала. Но так же они знали манеру Нагибина вести мозговой штурм. Федор Ильич развернул монитор так, чтобы все могли видеть изображение, и включил запись.
Боевые пловцы сблизили головы и уставились на широкий поворотный монитор ноутбука.
— Запись не монтировали, все идет так, как снимал ваш «диверсант», — прокомментировал Нагибин. — Кстати, никаких особых наворотов в камере не было. Она одна из многих, стандартная, в заводской комплектации. Записи при включении ничего не угрожало. Но вы все равно правильно поступили, передав ее мне, не попытавшись самим просмотреть запись. Осторожность в таких делах никому не мешала.
Запись начиналась не с подводных съемок. Снимали на берегу — в порту Тартус. Корабли на рейде, у стенки. Особое внимание было уделено плавучей реммастерской Черноморского флота РФ. Несколько планов было вообще непонятно зачем сделано. Если реммастерская еще могла заинтересовать шпиона, то на кой черт ему понадобилось снимать средиземноморских чаек в полете. Подводных съемок было совсем мало — минуты на две. И ничего интересного. Днища кораблей. Замершие винты. Якорная цепь.
Запись закончилась. Боевые пловцы недоуменно переглянулись.
— Запись смотрели специалисты и тоже поначалу недоуменно переглядывались, — улыбнулся Нагибин. — Они скрупулезно с ней поработали и сделали выводы, но я бы хотел услышать и ваше мнение, — сказал Нагибин. — Поспорьте между собой. Придите к единому мнению, а я потом присоединюсь к дискуссии.