Изабель грозно вылупила на меня глаза и опять обратилась к Джой.
— Хочу свой сад и солярий, и чтобы во дворе в мусоре рылся енот. И огромного пса, — твердо заявила она.
— Тебе там будет одиноко, и когда начнутся снежные заносы, твой дом откопают последним, — жалобно сказала Джой.
Я взглянула на часы и, взяв два крекера, — я просто умирала с голода, — запихнула их в рот. Осторожно, боясь задеть что-нибудь на тесно заставленном столике, я поднялась с места. Ноги мои затекли.
— Почему это мой дом откопают последним? — В голосе Изабель звучало напряжение. — Почему ты так говоришь?
— Потому что такова жизнь, — отрезала Джой. Обычно она владела собой во время светской беседы, но сейчас, видимо, не на шутку разозлилась. Ясно, что ей хотелось держать редакторшу в городе, в пределах досягаемости.
Мне захотелось остаться, но я уже встала и приняла решение уйти отсюда (пусть только для себя — они так и не заметили, что я встала) и отступать от него не собиралась.
— Я только что вспомнила, что должна забрать сына из школы. Я предупредила, что поведу его сегодня к дантисту, так что на школьном автобусе он не поедет, — как можно громче объявила я.
— О, Мадлен, мы совсем не поговорили. Право, мне так жаль, — сказала Джой.
— Да и мне очень жаль. Я считала, что сегодня свободна, как птица, но сейчас вспомнила, что меня ждет Гарольд, бедняга.
— Я и не знала, что у вас есть дети, — сказала Изабель. Голос ее звучал ровно, но взгляд был таким, каким Шарко или молодой Фрейд, вероятно, смотрели бы на последнюю из записавшихся к ним на этот день истеричку, входящую в кабинет.
— Да. Двое. Мальчик и девочка. Ну, спасибо за чай. С удовольствием побывала у вас.
Изабель встала и протянула мне руку; теперь она приветливо улыбалась.
— Как жаль, что вы не можете побыть еще.
— Да. Мне тоже очень жаль. Вы не знаете, куда я положила свой зонтик?
— Вы оставили его за дверью. — Она быстро прошла к двери, при этом кимоно, распахнувшись, хлопало ее по лодыжкам. — Было очень любезно с вашей стороны заглянуть к нам… да еще в такой дождь.
Джой стояла возле меня. Взяв меня за руку, она встала на цыпочки и поцеловала меня на прощанье; ей-богу, это было лишнее. Она, хотя и кажется меньше, всего на два дюйма ниже меня.
— Завтра я тебе позвоню, — тепло сказала она.
Я вышла в холл, но они обе стояли в дверях, провожая меня ласковыми улыбками. Поразительно, как много выигрываешь в глазах хозяев, покидая дом, где тебе не слишком рады. Ко мне вернулось веселое настроение.
— Спасибо большое за чай, желаю скорее найти пятую главу, — сказала я и помчалась по лестнице вниз.