— Спасибо, папа, — прошептала я и получила в ответ объятие — совсем недолгое, но все же.
Пройдя через парк, я увидела Блейка. В черных шортах и серой футболке он нарезал круги на беговой дорожке. Я встала на краю асфальта и позвала его.
Блейк остановился. Обернулся, пошел ко мне, и я увидела его прекрасное лицо. Он повзрослел и выглядел скорее мужчиной, чем юношей.
— Ари! — Он неожиданно улыбнулся. Я не была уверена, захочет ли он говорить со мной после того, как я отказалась встретиться с ним в больнице. Но тогда я не была готова. — Как дела?
— Отлично, — ответила я, слегка нервничая, поскольку не знала, что сказать дальше.
— Классно выглядишь, — заметил он.
— Правда? — переспросила я, и Блейк засмеялся, словно я ничуть не изменилась. Но он ошибался.
Он поинтересовался, поступила ли я в Парсонс. Я кивнула, а потом рассказала ему о своей работе, и он ни капельки не удивился.
— Не сомневался, что ты станешь художницей, — сказал он.
Я улыбнулась, потому что это была правда. Он всегда верил в меня.
— А ты чем занимаешься? — В глубине души я надеялась, что здесь, на беговой дорожке, он готовится к спортивной части вступительного экзамена в Нью-Йоркский департамент пожарной охраны.
Он дернул одним плечом и оттянул влажную от пота футболку, прилипшую к телу.
— Учусь на юридическом.
У меня сжалось сердце, хотя я и не удивилась.
— Но ведь ты хотел стать пожарным…
Он немного помолчал, опустив глаза на лежащий на дорожке камешек, пнул его и вновь посмотрел мне в лицо.
— Ты помнишь?
А как же иначе? Впрочем, с течением времени подробности стали забываться. Например, какие конфеты он приносил, когда я болела мононуклеозом.
— Для тебя это было так важно, — ответила я.
Блейк медленно кивнул и потер затылок.
— Да… Сейчас я тоже иногда об этом думаю. Но все вышло по-другому.
— Еще бы! — Я старалась говорить без насмешки в голосе, хотя не была уверена, что у меня получилось. — Зато… твой отец, наверное, счастлив, что ты будешь юристом.
Он провел пятерней по волосам, отчего они встали ежиком, как раньше.
— Отец недавно умер, Ари. Он никогда не слушал врачей… Ел что хотел, работал до седьмого пота даже после операции. Тетя Рейчел очень тяжело переживает его смерть, но ничего. Время лечит, как говорится.
Он был прав. Теперь я не ощутила злорадства, как в прошлый раз, когда Ли сообщила, что мистер Эллис себя неважно чувствует. Ненависть исчезла. Мне хотелось подбодрить Блейка, но я не могла подобрать нужных слов.
— Мне жаль. — Вот и все, что пришло в голову.
Блейк пожал плечами, будто он не горюет, но я все прекрасно понимала. Актер из него был никудышный. Он подошел ближе и коснулся моей руки.