Затем эти щупальца огня совсем исчезли, потерялись в небесах, словно проткнули их насквозь. Остались только выжженная черная земля и камни в развалинах, и пожелтевшие деревья, кустарники и трава во всей округе. Погибло все живое. Уже давно не было здесь никаких чрезвычайных происшествий и событий, поэтому как‑то все забылось, и люди, и животные потеряли осторожность. И в придачу вдруг раздался ужасный гром. Как будто что‑то взорвалось в развалинах с адским звуком, все кругом залил нестерпимый свет, и практически куда‑то исчез сразу. Затем занялась широкая радуга. Один конец ее опирался на развалины, а другой терялся где‑то в небесах.
Радуга тоже продержалась недолго. Она немного поиграла разноцветными сполохами на все небо, как при северном сиянии, притом, какое бывает только при очень сильных возмущениях магнитного поля Земли. Так как время было позднее, то постепенно темнело. Сначала землю накрыл сумрак, а потом вдруг резко развалины заволокла темнота. После всех страшных потрясений и странных чудес некому было наблюдать здесь за происходящим. Поэтому никто и не мог видеть, как на полукруглой плите внезапно появилась и осталась лежать человеческая фигура. Она была в странном для тех же степняков или лесных охотников одеянии, с небольшим бугром, явно котомкой, за спиной. Высокий мужчина средних лет, с гладко выбритым лицом, широкоглазый, лежал чуть на боку, неловко подвернув под себя руки. Короткие волосы, русые, тронутые сединой, сильно расшевелил ветер, так как отсутствовал головной убор. Похоже, человек был без сознания. Он не шевелился, но дышал, судя по поднимающейся и опускающейся груди. Так мужчина лежал недолго, так как не удержался на плите и медленно скатился на выжженную землю среди валунов и замер надолго. Освободившиеся длинные руки с широкими ладонями, показавшиеся из‑под одежды, были чистыми и аккуратно ухоженными.
Вокруг мужчины валялись одни лишь валуны разной величины. И еще недалеко от него среди камней поблескивали большущий драгоценный камень в изящной оправе, с такой же красивой длинной сдвоенной цепью, и плоский разноцветный камешек, с небольшим отверстием посередине, с какими‑то надписями по кругу с обеих сторон. Как они уцелели в бушевавшем на полнеба пламени, было совершенно непонятно. Кроме того, под навесом валялись оплавленные куски металла, совсем недавно бывшие оружием и разным хозяйственным инвентарем. Больше ничего не осталось. Все что могло, без остатка сгорело и испарилось в море огня.
Еще долго потрескивали валуны, нагретые неимоверной жарой и тихо–тихо остывающие. Некоторые камни даже светились, сначала еле видимым светом, а потом при надвигающейся темноте стали ярчеть всё больше и больше. На многострадальную землю опускалась ночь, накрывая округу своим волшебным покрывалом.