«Надо было привезти с собой еду из дома. Это позволило бы мне продержаться, пока я разберусь в местной кухне», – думал я, потягивая апельсиновый сок.
После завтрака мы прошли два квартала, дрожа от холода, и добрались до здания, где должна была проходить конференция. Все еще шел снег, начавшийся накануне. Но на мне были лишь легкие выходные брюки и рубашка с длинными рукавами. По дороге я думал, что не хотел бы жить в стране с таким неприятным климатом. Здесь все время приходится заботиться о том, чтобы от мороза не отвалились нос, уши или все лицо.
В первый же день пребывания в Нью-Йорке мы много часов общались друг с другом. Некоторые дети рисковали жизнью, предпринимая поездку на эту конференцию. Другие преодолели огромные расстояния и даже пробирались в соседние страны, откуда летают самолеты в США. Стоило только поговорить с этими ребятами всего несколько минут, и становилось понятно: у них было трудное детство, и большинству из них после конференции предстоит вернуться туда, где их ждут новые тревоги и лишения. Когда каждый рассказал немного о себе, мы сели в круг. Организаторы представили нам программу и основные темы конференции.
Среди ее устроителей и ведущих были в основном сотрудники разных некоммерческих организаций. Но одна невысокая женщина с длинными темными волосами назвалась «сказительницей». Это меня удивило, и я стал слушать ее с удвоенным вниманием. Она много жестикулировала и говорила очень четко и ясно, вкладывая в каждое слово особое чувство. Звали ее Лора Симмз. Она познакомила нас со своей помощницей – Терезой Плейр. Та была светлокожей, хотя и с африканскими чертами лица. В руках она держала барабан. Я тут же решил, что обязательно пойду к ним на семинар. Лора сказала, что научит нас рассказывать истории из своей жизни так, что слушатели не смогут оторваться. Мне было любопытно, как же белая женщина, выросшая в Нью-Йорке, стала профессиональной сказительницей.
В то утро Лора все время пристально рассматривала нас с Ба. Я и не подозревал, что она заметила, как легко мы одеты – в одни лишь рубашки и брюки. Мы все время садились поближе к батарее, обхватывали свои тощие тела руками, чтобы легче было согреться, но все равно постоянно тряслись от пробиравшего до костей холода. Перед обедом Лора подошла к нам и спросила:
– У вас есть теплые вещи?
Мы помотали головами. Лицо ее скривилось в страдальческой гримасе, затмившей на мгновение улыбку. В тот же вечер она принесла нам куртки, шапки и перчатки. Во всей этой «амуниции» я чувствовал себя, как в полной камуфляжной форме. Казалось, я стал намного толще. И в то же время было здорово, что теперь я могу подольше бывать на улице и гулять по городу после семинаров. Через много лет Лора предложила мне забрать одну из ее зимних курток. Я отказался: это же женская вещь. Она рассмеялась и напомнила, что в дни первой нашей встречи я так мерз, что даже не обратил внимания, что ношу женские вещи.