Рейн выждала до конца тирады, вешая пальто на вешалку, а затем повернулась к ней. Гнев сверкнул было в ее глазах, но она заставила себя успокоиться.
— Что я должна понимать?
Фелисити осеклась, помедлила немного и глубоко вздохнула.
— Этот Стивен, я хочу сказать. Неделю назад ты даже не знала, что Стивен Томпсон существует на свете. Сейчас же тебя можно понимать таким образом, будто вся твоя жизнь в нем… Ты проводишь с ним в госпитале все вечера, не так ли?
— Ну и что, если так? Ему два годика, Фелисити. Его надо успокоить, надо, чтобы кто-нибудь отвлек его от свалившегося горя. Если я могу стать таким утешением для него, то почему это тебя беспокоит?
— Есть ведь няни в госпитале.
— И скажу тебе — чудесные. Им я очень благодарна, — поддержала Рейн.
Ее подруга вперилась в нее озадаченно.
— Что же этот малыш для тебя самой значит?
— Много, — призналась она. — Он симпатичный и очень нежный крошка.
— Тогда я врежу тебе то, что, очевидно, тебя расстроит. Ты мне сказала, что недели через четыре он уже должен будет выйти из больницы. А наш горячий сезон начинается в пятницу. Как же ты сможешь ходить к нему в госпиталь, имея 12-часовой рабочий день?
Мрачное молчание, последовавшее за этим, было только предзнаменованием тому, что должно было произойти потом. Рейн увидела, как лицо Фелисити насмешливо скривилось, и ответила ей:
— Я не возражаю против 7-часовой ежедневной работы круглую неделю, но я не могу работать после шести вечера, по крайней мере, в этом году. Выход в том, чтобы нанять еще одного клерка для работы в вечерние часы. У нас еще есть время, если мы обсудим это сейчас.
Выражение лица Фелисити было таким удивленным, будто Рейн объявила о планах переехать вместе с магазином в другую страну. И это было, в общем-то, объяснимо. Прошлые праздничные сезоны они обе были готовы жить, есть и спать в магазине «Рейн Бо Шоп», если будет надо — что бы там ни случилось. Фелисити имела право ожидать того же сейчас, если только не было очень важной причины, мешавшей этому. Стивен? Несмотря на возникшую привязанность к нему Рейн, Фелисити не допускала мысли, что подруга способна отдавать все свободное и значительную часть рабочего времени мальчику, за которым и так внимательно ухаживают в госпитале. К чему эта одержимость? Что Рейн своим присутствием там может изменить?
— Я не должна спрашивать, «почему». — Фелисити стала жесткой. — Твои чувства… это не мое дело. Но, Рейн, ты пренебрегаешь нашим общим магазином, я имею право протестовать.
— Пренебрегаю? — удивленно спросила Рейн. — Ты вряд ли назовешь это пренебрежением, если я буду здесь более 60-ти часов в неделю.