— Заметил ли кто-нибудь из вас что-то необычное сразу после убийства? — спросил Дюрель.
Точно как в игре, подумала Керстин, он задал стоящий вопрос. Оставалось ни него ответить.
— Я почувствовала слева от себя легкое движение воздуха, как будто мимо меня кто-то проскользнул, — я убеждена, что это был человек, хотя он и не столкнулся со мной. Окно ведь было закрыто.
— Ощутил ли движение воздуха еще кто-нибудь из вас, например, вы ведь стояли рядом? — он пронзил Буссе взглядом.
— Нет, — ответил Буссе.
Не спуская глаз с Буссе, Дюрель спросил Керстин:
— Вы полагаете, что движение воздуха мог создать он?
— Да, — тихо ответила она.
Дюрель вплотную подошел к Буссе и ткнул ему в грудь указательным пальцем.
— Теперь хорошенько подумайте и попытайтесь вспомнить, двигались ли вы после того, как раздался крик?
— Нет, не двигался. Я остановился сразу же, как только услышал, что Лилиан упала.
— Кому по жребию выпало быть убийцей?
— Мне, — выдавил Буссе. — Но я не успел… точнее, я выжидал — чтобы было более захватывающе. Впрочем, это идея Розы, которая считала, что убийца, прежде чем нанести удар, должен выдержать паузу…
Роза пронзительно рассмеялась.
— Я ничего не знаю, зачем, зачем, зачем… — Голос перешел в рыдание.
Дюрель бросил на Буссе выразительный взгляд.
— Но если вам выпала роль убийцы, то ведь у вас не было причины останавливаться. Вы ведь знали, что такое поведение для убийцы в той ситуации не совсем уместно…
— Да, конечно. Как-то все было не так… Но, с другой стороны, и не было уже причины продолжать, когда дело оказалось сделанным. Я остановился чисто рефлекторно — мне не пришло на ум ничего другого. И к тому же бывает, что женщины кричат, даже если их не убивают… — Он засмеялся над этой жуткой формулировкой. — Они думают, что именно с ними хотят что-то сделать, хотя их никто и не трогает. Иногда они просто сталкиваются друг с другом в темноте. На сей раз я слышал, как кто-то упал. Вы понимаете, что я имею в виду? Я был убийцей, но кто-то другой взял эту роль на себя или Лилиан что-то неправильно истолковала.
Буссе говорил заикаясь, лицо сделалось бледным, как полотно.
— Значит, вы не почувствовали движения воздуха?
— Я? Ничего не чувствовал и ничего не слышал!
— Только убийца лжет, — медленно проговорил Дюрель и прищурил глаза, — больше никому не разрешается?
— Вы же не думаете, что… — вскричал Буссе.
— Я ничего не думаю, — спокойно ответил Дюрель и выдержал продолжительную паузу. Теперь он вел себя так, словно что-то знал. Или, возможно, наоборот, как если б ничего не знал и хотел скрыть это от других.