— Из какой? — удивился Андрей. Захлопнул ящик стола.
— Из семнадцатой, — испуганно повторили в трубке. — Вам не трудно?
— Хорошо, — Шахов краем глаза изучал красочное, броско написанное объявление: «Сегодня в клубе — вечер отдыха!» — Ждите!
Положил трубку на стол, подхватил багаж и торопливо, на цыпочках, подошел к своей комнате. Набрал полную грудь воздуха, выдохнул.
— Здорово, гвардия! — распахнув дверь, бодро гаркнул с порога.
Алексей Самарин, нарядный, в праздничном коричневом костюме, повернулся от стола. Обрадовался. Кинулся к Андрею, обнял его.
— Здравствуй, здравствуй… Приехал? Наконец-то!
Максим повязывал перед зеркалом галстук. Тоже повернулся, кивнул:
— С приездом, — и неуверенно улыбнулся: может, Шахов и не помнит его.
— Тебя там к телефону какой-то игривый женский голосок приглашает, — сказал ему Андрей. Отлепил от себя Алексея. Бросил на кровать портфель.
— Спасибо, — Максим обрадовался вьюном скользнул в дверь.
— Ну, что нового? — Шахов устало опустился на свою постель, покачался. Оглядел комнату. — Вижу, свой портрет повесил, — усмехнулся, показал взглядом на портрет Бетховена над кроватью напротив. — Куда собрались?
— В клуб, на вечер отдыха. Я доклад делаю: «Прекрасное в жизни и прекрасное в искусстве». — Алексей изучающе глядел на портрет Бетховена. — И вправду похож! — поразился он.
— Читал в вестибюле про твой доклад, — Андрей подтащил чемодан. — Я тебе кое-что привез, эстетик, — откинул крышку, вынул «Импрессионизм», «Постимпрессионизм». — На. Изучай ИЗО, постигай музыку, потом нас, темных, просветишь, — протянул книги. — Здесь еще полчемодана. Да пластинок с центнер. Все руки оттянуло твое искусство.
Алексей взвесил на руке оба тома, поглядел на них с уважением.
— Вот это кирпичи!
— За эти кирпичи государство валюту платит, — назидательно пояснил Андрей и притворно рассердился: — Я весь город облазил, пока нашел. Кирпичи!.. Отберу вот, сам читать буду, а тебе — шиш!
Алексей бережно положил одну книгу на стол, а другую раскрыл.
Вошел довольный Максим, спросил мимоходом Шахова:
— Пойдешь с нами?
— Нет, буду отсыпаться. — Андрей достал из портфеля сверток. — Тебе.
Максим с вежливым и скептическим лицом сорвал бумагу, извлек полиэтиленовый пакетик с дымчатыми очками в золоченой оправе. Ахнул:
— Старик, вот спасибо!.. Ну уважил! Где же ты такие достал?!
— Где достал, там больше нету, — ворчливо буркнул Андрей. Он был доволен, что подарок понравился, но сделал вид, будто ему это безразлично. Развалился на кровати, подсунул под затылок ладони. — Идите, развлекайтесь. А я посплю. И не громыхайте, когда вернетесь.