— Вы, наконец, уедете, — повторяет мне он, — в то время, что я вам обозначил, и я хочу сейчас знать, куда вы поедете.
— Я скажу вам это только тогда, когда решу уехать.
— Как? Вы смеете мне сказать, что вы не подчинитесь?
— Вы сами мне оставили эту возможность, сказав, что если я не уеду по доброй воле, вы заставите меня сделать это силой.
— Очень хорошо. Мне говорили, что у вас есть голова на плечах, но здесь она вам будет бесполезна. Я советую вам избегать неприятностей и уезжать.
— Прошу вас вернуть мне мою записку.
— Я ничего вам не верну. Идите.
Вот, мой дорогой читатель, один из ужасных моментов, что случались у меня в жизни, от которых я содрогаюсь всякий раз, когда о них вспоминаю. Только презренная любовь к жизни смогла помешать мне выхватить мою шпагу и вонзить ее в тело толстой свиньи статхальтера Вены, который так со мной обошелся.
Вернувшись к себе, я подумал пойти рассказать об этом принцу Кауниц, несмотря на то, что он меня не знает. Я иду туда, поднимаюсь, и лакей говорит мне подождать там, где я нахожусь. Он должен там пройти, чтобы идти обедать, в сопровождении своих приближенных. Было пять часов.
Я увидел, как появился принц, и заметил с ним г-на Поло Ренье, посла моей родины. Принц спрашивает меня, чего я желаю, и я рассказываю ему coram omnibus[36] громким голосом все мое дело.
— У меня есть приказ уезжать, монсеньор, но я не подчинюсь; я молю о помощи Ваше Высочество, чтобы иметь возможность припасть к ногам трона с моим справедливым возражением.
— Напишите прошение; я отправлю его императрице; но я советую вам просить только приостановить действие приказа, потому что вы вызовете лишь недовольство, сказав, что не подчинитесь.
— Но если милость промедлит, насилие между тем меня настигнет.
— Укройтесь у посла вашей страны.
— Увы, мой принц! У меня больше нет своей страны. Насилие законное, хотя и неконституционное, лишило меня прав гражданина и человека. Я венецианец и меня зовут Казанова.
Принц удивленно смотрит на посла, который со своим обычным смеющимся видом в течение десяти минут рассказывает ему эту историю.
Принц говорит мне, что, к несчастью, не может рекомендовать мне защиту какого-нибудь посла. На эти слова некий сеньор, ростом в шесть футов, говорит, что я могу обратиться к его посольству, потому что вся моя семья находится на службе короля, его хозяина, и что я сам ему послужил. И что это отражено в литературе.
— Это граф Вицедом, — говорит мне принц, — идите же, пишите императрице, и я передам ей ваше прошение немедленно, и если ответ задержится, обратитесь к нему. Вы будете под защитой, пока сами не решите уехать.