— Петька! — слышу Ванькин голос. — Иди сюда.
Они выкопали яму, вода в нее стекает с разных сторон. Данилка наловил головастиков, смотрит на них, смеется.
— Что?
Ванька смотрит в сторону дяди Федора и воровато спрашивает:
— Курить будешь?
— Курить?! Сроду не курил.
— А хочешь, сразу научу? У меня и табак, и бумага есть.
— Где взял?
Ванька подмигнул.
— Я что хоть достану. Будешь?
— Н–не знаю.
— Ну, дело твое.
— А Данилка? — спросил я. — Ты бы его сперва научил.
— Эка, встрянулся! Он давно умеет. Он и в себя втягивает и в обе ноздри пускает. Я как хочешь научу. Дым из глаз и ушей пойдет, если рот зажать.
Мне страшно и завидно. Сколько в Ваньке удали, смелости! Сколько он знает того, чего я не знаю.
— Свернуть?
Тихо, чувствуя, как бьется сердце, говорю:
— Сверни.
Втроем уселись за плотиной, чтобы нас не видел старик. Ванька шепотом начал говорить, как научиться так курить, чтобы сразу в башку ударило. Вынул полосьмушки табаку, лист бумаги, ловко сложенный, и начал свертывать цыгарку. Данилка уже свернул себе и набил табаком. Я взял цыгарку, как карандаш. Ванька сделал себе, чиркнул спичку, закурил. Когда поднес мне спичку, она погасла.
— Э, как ты держишь! — выкрикнул он. — Держи между указательным и средним. А затянешься, отведи руку вот так… Эх, неуч! Книжки читаешь, а курить не умеешь. Вот как, гляди!
Он втянул в себя дым, с натугой сдерживая кашель, покраснел, но не сдался. Дым пустил в обе ноздри.
— Прикуривай! — протянул он мне цыгарку.
Я ткнул своей цыгаркой в его, потянул в себя, но ничего у меня не получилось.
— Видать, в родню ты пошел, — совсем рассердился Ванька. — Все у вас нюхают, и ты будешь нюхать. И тоже таким вырастешь, как отец.
Тут уж рассердился я. Как хочешь меня ругай, кем хочешь обзови, только нр говори, что я буду в отца. В драку полезу, на нож брошусь, черт знает, что сделаю, при одном только напоминании, что я похож на отца.
— Зажигай! — крикнул я ему. — Давай, сам закурю…
Ванька торопливо зажег спичку. Я потянул изо всей силы. Дым вылетел изо рта со страшным кашлем. Из глаз брызнули слезы.
— Э–эх! — обрадовался Ванька. — Сразу видать, некурящий.
Но я отер слезы и начал тихонько втягивать дым.
— Глотай, глотай! — крикнул Ванька. — Так сроду не научишься.
— Дай срок… — еле выговорил я.
Данилка не принимал участия в моем обучении. Он покуривал и зорко поглядывал в сторону коров. Вот он бросил цыгарку, придавил ногой.
— Сам идет!
Побросали и мы. С берега спускался старик, опираясь на дубинку. Шел он задумчиво. Возле плотины остановился, начал ее разглядывать. Мы пошли ему навстречу и тоже начали смотреть на земляной вал, размытый водой. У меня кружилась голова, в горле пересохло.