— О занятиях, о чем же еще? Вот только боюсь, в нашем с тобой положении эта тема несколько… несвоевременна, — уверенно соврал я, а что мне еще оставалось?
— Это точно, — хмуро хмыкнул он, — сейчас мне вовсе не до занятий.
— Ты сильно ушибся? — осторожно осведомился я, а про себя загадал, если ответит искренне, постараюсь помочь. Ну а если соврет, пусть выпутывается сам.
— Да нет… ушибся не очень… хотя побаливало плечо и нога. Но после твоего зелья стало много лучше, — вздохнул маг, и я потихоньку расслабил напряженную спину. — А вот магию истратил подчистую.
— А накопителей… нет?
— Ученики сдают свои каждый вечер, разве ты не знал? Ну да, ты же не маг. Хотя это справедливое правило. Представь, что сотворили бы со своими домами некоторые темпераментные личности, будь у них вволю энергии.
Все это действительно для меня новость, и с каждым его словом я согласен. Вот только сразу возник законный вопрос: откуда в таком случае Тур взял энергию на портал? Сам потихоньку насобирал, что вполне возможно, если часть дня носить запасной, неучтенный учителями накопитель или купил у кого-то из младших магов, когда ездил на каникулы? Хотя вполне возможны и другие, неизвестные пока мне варианты. Но все это сейчас не важно, вернее, не так важно, как совершенно другое.
— И когда, по твоим подсчетам, восстановится твой резерв?
— Не раньше чем к утру, — с досадой буркнул он, и я удовлетворенно кивнул сам себе, все верно, так я и предполагал.
Хотя втайне надеялся на лучшее. Ну так этого никому не запретишь.
Еще часа два мы лежали молча. Несмотря на вялое сопротивление ученика, я как можно крепче прижимал его к себе, точно зная простую истину: разом растратившие весь резерв маги становятся уязвимее младенцев перед простудами и прочими неприятностями. И тем не менее Тура постепенно начала трясти все более крупная дрожь. Время от времени превращавшаяся в откровенное лязганье зубами.
Нет, особо я не расстраивался, зная — большее, что ему грозит, это неделя жестокой лихорадки, но терпеть свою беспомощность было просто невыносимо. Иногда только в такие моменты начинаешь лучше понимать инвалидов, стариков и калек, бывших когда-то сильными и могущественными людьми. Потерянные возможности всегда отчаянно жалко.
И когда я уже почти решился вылезать из выровненной с таким трудом ложбинки и тащить Тура наверх, по склону затопали чьи-то уверенные ноги и блеснул лучик неяркого света.
— Ну вот же он! — бодро объявил хорошо знакомый голос Руна и, теряя уверенность, озадаченно добавил: — А это кто такой?
— Наш учитель Таржен, — хмуро буркнул Тур, — а вот вы здесь откуда?