— Он там, — говорит Пятый, ковыряясь в грязи. — Почти достал.
Грязь издает чавкающий звук, будто не желает отпускать нашу находку, но Пятый, наконец, вытаскивает свой клад. Он склоняется над Ларцом, стирая жижу с такой знакомой деревянной поверхности.
Восьмой стискивает мне плечо, привлекая мое внимание к месту, где расходится тростник, высоким забором окружающий островок. Там виднеется плоская крокодилья морда с желтыми глазами. Возможно, это тот самый аллигатор, которого мы встречали раньше.
— Похоже, кто-то не прочь перекусить, — шутит Восьмой.
— Он что, следит за нами? — спрашиваю я будто бы в шутку, но на деле мне немного не по себе, и я чуть придвигаюсь к Восьмому.
— Это место просто кишит аллигаторами, — рассеянно говорит Пятый, взвешивая Ларец в руке.
— Ты ведь можешь общаться с животными? — спрашиваю я Девятого. — Скажи этой зверюге, что мы пришли с миром.
— Может, лучше взять его себе вместо собачки или пустить на модное пальтишко, — отвечает Девятый, разглядывая приближающуюся рептилию прищуренным взглядом. Вдруг его лицо меняется. — Что за…
Следом за первым аллигатором из болотной жижи выступает вторая голова, а еще через пару секунд показывается и третья. В первый момент я решаю, что за нами увязалось несколько гадов, если такое вообще возможно, но тут все три головы синхронно поднимаются над поверхностью воды, и я вижу, что их толстые, покрытые чешуей шеи, крепятся к одному телу. На груди чудовища вместо чешуи мокрый блестящий мех черного цвета. Тварь расправляет кожистые крылья, как у летучей мыши, и в разные стороны веером разлетаются грязные брызги. Наконец, из воды показываются ноги, которые выглядят почти как человеческие — теперь видно, что монстр чуть меньше пяти метров ростом. Три пары злобных желтых глаз следят за нами голодным взглядом.
— Берегись! — кричит Шестая в то миг, когда чудовище подается вперед, взмахивает крыльями и взмывает в воздух.
Тварь проносится надо мной. Забавно, как много деталей замечаешь в такие моменты. Лапы чудовища огромны, каждый из трех передних пальцев оканчивается загнутым когтем, впрочем, как и четвертый, торчащий из пятки. Но подошвы выглядят гладкими, почти нежными, на них видны отметины в виде двух переплетенных «S», словно какой-то могадорский ученый подписал свое творение.
Все это я замечаю в тот момент, когда гадина пытается схватить меня.
— Осторожно! — Восьмой обхватывает меня за талию и телепортирует нас назад, а когти трехголового крокодила-мутанта вырывают кусок корня в том месте, где я только что стояла.