— Это даст мерзавцу еще двадцать четыре часа — на улицах, для его цели, — сказал он. — Еще двадцать четыре часа, чтобы прикончить тебя — и, может быть, кого-то еще.
— Я хочу его поймать, — заявил Страйкер.
— Прекрасно, мы все хотим его поймать, Джек. И мы поймаем. Но в этот раз он обрел новый почерк и…
— Нет, ты не понимаешь. Я хочу его поймать, — повторил Страйкер.
— О, дерьмо, — простонал Нилсон. — Не говори мне этого.
— Сделай одолжение: позвони в госпиталь, узнай, все ли в порядке с Тосом, — попросил Страйкер. — Это-то ты можешь сделать, так?
Нилсон встал.
— Хорошо, — сказал он. — Тогда я звоню.
— Позвони сначала в госпиталь.
— Хорошо, хорошо. Я звоню в проклятый госпиталь, — сказал Нилсон, приняв тон раскапризничавшегося ребенка. — Вот я уже набираю. — Он вполголоса сказал несколько слов и положил трубку. — Тос в порядке.
— Понятно. Теперь звони в госпиталь и убедись лично.
— Но я только что…
— … позвонил Пински. А теперь позвони в госпиталь, о'кей?
Нилсон посмотрел на затылок Страйкера, который виднелся над спинкой софы.
— Ты что — считал звоночки?
— Нет — я читал с твоих губ. Ты позвонишь наконец в госпиталь?
— Бог мой, ты становишься брюзгой, когда в тебя стреляют, — проворчал Нилсон. Но позвонил и убедился, что Тоскарелли все еще без сознания, хотя и ухудшения нет, — и передал информацию Страйкеру. — Удовлетворен?
— Да. А теперь положи трубку.
— Черт, как хочешь, а я вызываю.
Страйкер встал и повернулся к нему, держа наизготове револьвер.
— Положи трубку, Хэрви. Я знаю, что говорю.
Нилсон уставился на него, затем положил трубку со стоном отвращения.
— О черт, Джек.
— Нам нужно подождать Неда. Сядь, Хэрви. — Страйкер показал револьвером на кресло возле двери. Кресло было удобное, низкое — из него так долго вставать… — Сядь именно туда.
— Я бы хотел пойти смыть кровь со лба.
— Сядь.
Нилсон сел.
Десять минут спустя прозвенел дверной звонок. Они оба пошли открывать. Вошел Пински, увидел окровавленное лицо Нилсона, пистолет Страйкера — и зарычал.
— Что все это значит?
— Меры предосторожности против психа, — объяснил Нилсон.
Страйкер поманил их в гостиную. Пински остановился в дверях и уставился на сгоревший телевизор.
— Что за черт?
— Наш друг решил сменить обстановку в гостиной, — объяснил Нилсон. — По крайней мере, он хочет, чтобы мы ему помогли. Что ты об этом думаешь?
— Думаю, здесь воняет, — объявил Пински, морща нос. В прямом смысле слова. — Послушай, Джек, я еще не обедал, я смертельно устал и…
— Сядь, — сказал Страйкер. Когда оба уставились на его, он повторил громче. — Сядьте же. Черт вас побери!